– Через полвека? Опомнитесь, милейший. Я сейчас милицию вызову.
– Я тебе вызову, старая ведьма! – заорал старик и поднял свою палку.
Мария Степановна кинулась к нему, а я метнулась, если можно так сказать, к телефону и вызвала милицию. Отперла дверь на лестницу и стала звать на помощь. Из соседней пожарной охраны прибежали два солдата. Они поймали старика уже в коридоре и держали до прихода милиции. А Лидия Эдуардовна беспомощно хлопотала вокруг Марии Степановны, навзничь лежавшей на полу.
Старика увели, но баба Маша в себя так и не пришла, скончалась через несколько минут после приезда «скорой». Нервное потрясение, удар палкой по голове, падение – в восемьдесят восемь лет этого более чем достаточно.
– Я же говорю: проклятая квартира! – сказала Ирина, вернувшись вечером домой. – Новое дело: чуть ли не с того света за какими-то свертками из буфета приходят. Только тайника в этом гробу и не хватало. Что еще за фокусы, черт побери?
Я только пожала плечами.
Глава шестая. Герой нашего времени
– Проклятая квартира! – повторила Ирина и повернулась к своему спутнику, все время державшемуся в стороне. – Раз в жизни собралась пригласить к себе гостя, прекрасно зная, что после десяти вечера здесь всегда сонное царство, – и вот вам, пожалуйста. Очередной труп, остальные – в экстазе.
– Ира, прекрати! – одернула ее Лидия Эдуардовна. – Твоя бабушка погибла, а ты говоришь такое, да еще при посторонних. Кстати, ты нас не познакомила…
– Ах, ну да, конечно! Цинизм здесь неуместен, необходимо проявить подобающую скорбь и не забывать о хороших манерах. Лидия Эдуардовна, позвольте представить вам Никиту Сергеевича Трубникова. Никита Сергеевич, это – ее сиятельство баронесса фон Кнорре. Регина, позволь тебя познакомить… Да ну вас, в самом деле! Мне только интересно, кто следующий?
Неожиданно вмешался Никита Сергеевич, мужчина лет сорока пяти, относящийся к тому типу, который обычно называют «представительный». Или «вальяжный».
– Насколько я понял ситуацию – следующим может быть кто угодно. То есть любой, кто встанет между этим загадочным старцем и буфетом.
– Старика милиция увела, – робко заметила я.
В отличие от Ирины я видела, как убили бабу Машу, и меня все еще била дрожь.
– Он вернется, – уверенно сказал Никита. – И вернется скоро, потому что предложит властям долю от того, что находится в буфете. Они посчитают его ненормальным, но все-таки проверят. И если ничего не найдут – упекут всерьез и надолго, а если найдут, то отберут все, а он явится сюда выяснять отношения со всеми вами. Таков примерный сценарий.
– Вы из органов? – спросила Лидия Эдуардовна.
Никита неопределенно хмыкнул:
– В данном случае это неважно. Считайте, что я – журналист. Тележурналист. А сейчас покажите мне этот самый буфет.
Произведение мебельного дизайна прошлого века было сделано из красного дерева и занимало едва ли не четверть комнаты и без того забитой. Двуспальная кровать черного дерева, комод, два резных кресла и несметное количество всевозможных старинных и старых вещей. Единственной современной вещью была кушетка за ширмой, на которой спала Ирина, пока жила с бабушкой.
– Н-да, – крякнул Никита. – Лавка древностей. Для любителя – просто находка, но милиция, слава Богу, пока в таких тонкостях не разбирается. Так что посмотрим буфетик изнутри…
Никита возился полчаса, предварительно попросив у Ирины какой-нибудь тонкий и острый нож. И наконец с возгласом «Эврика!» поддел какую-то балясину, украшавшую верхнее отделение, и достал оттуда небольшой, с папиросную коробку, туго перевязанный пакет.
