– Лидуня, ты приехала?
Я чемодан оставила у поребрика, шагнула на газон. Отцу улыбнулась. А внутри что-то сжалось. Я была рада его видеть. На самом деле, рада. Вот только отец тоже постарел. Похудел, как-то сгорбился. И уже не выглядел бравым и энергичным. Тем моим любимым папой, к которому я в детстве бежала навстречу, раскинув руки в радостном приветствии. Отец постарел. Мне захотелось дотронуться до него, положить ладони ему на щёки и заглянуть в потускневшие глаза. И спросить: что же случилось?
Но я знала, что случилось. Просто жизнь. И он справляется, как может.
Я кинула взгляд на мужчин, собравшихся вокруг самодельного стола, решила, что возмущаться и ничего отцу выговаривать не стану, и поэтому просто обняла его. В конце концов, мы так давно не виделись.
– Папа, я так рада тебя видеть. – Я отстранилась, окинула отца ещё одним изучающим взглядом. Постаралась скрыть своё беспокойство, и улыбнулась. Правда, заметила: – Ты похудел.
– Так работаю, Лидунь, кручусь.
– Это хорошо, – похвалила я. И тут же пожурила: – Я звонила тебе два дня, а ты трубку не взял. Я беспокоилась.
– И поэтому приехала?
Стало немного неудобно.
– Нет. Вообще-то, я вернулась. Поживу здесь. Не знаю сколько.
– А как же твой Питер?
– Вот как-то так… Я хотела тебя предупредить, что приезжаю. А не вышло. Удивила Женьку, заявившись в семь утра. – Я сделала страшные глаза, но отец не улыбнулся. Кажется, наоборот, насторожился. Мне захотелось ругнуться, правда. Пришлось сознаваться: – Вот такой сюрприз я вам устроила.
Папа глянул на чемодан. Всполошился неожиданно.
– Так пойдём домой, я помогу вещи донести.
– Папа, я поживу у Аньки. Я её уже предупредила. А Женька с семейством к вам переедут.
– Вот, значит, как вы решили!
Мы решили! Его мнения никто не спросил, а он и не настаивает!
Слишком многое изменилось за пять лет, слишком многое.
– Да, решили так, – проговорила я. – Готовься морально, Луиза тебе сегодня мозг вынесет. Но ты не поддавайся! – попросила я его с намёком на шутку и браваду.
Отец мотнул головой, но несколько не уверено.
– Не буду.
Я только оглянулась на дом, посмотрела на окна квартиры, в которой выросла, но заходить отказалась. Сославшись на то, что чемодан по лестнице затаскивать тяжело. Пока ждала такси, расспрашивала отца о жизни, о работе. Слушала его, и замечала странную вещь, что отец всеми силами передо мной хорохорится. И мне было его жалко. Мы сидели на лавке перед подъездом, я держала его за локоть, пытаясь вспомнить, что значит родительская забота и любовь, аккуратно рассказывала о себе и о проблемах, которые сподвигли меня покинуть Санкт-Петербург. И его тоже оповестила:
– Замуж я не выхожу.
Отец похлопал меня по руке, в качестве успокоения.
– Не расстраивайся. Ты красавица такая, выйдешь ещё. Или хочется?
– Стабильности хочется, – призналась я. – И мужика стоящего. Не знаешь, где взять?
Папа посмеялся.
– Можно у нас в сервисе пошукать. Есть парочка неженатых.
– В автосервисе? – переспросила я. После чего качнула головой. – Нет, я попробую сама. Для начала. – А когда уже собиралась сесть в подъехавшее такси, отцу сказала, точнее, подсказала: – С Луизой не ругайся, вали всё на меня. Я с ней справлюсь, а тебе она плешь проест.
Отец вздохнул совершенно несчастно.
– Вот любите вы, девочки, ругаться.
– Не любим, но приходится. – Я быстро поцеловала его в щёку. – Я позвоню. У Аньки буду. Заходи в гости.
