Надежда отличалась от всех, с кем я когда-либо встречался. Иная. Это цепляло. Хотелось к ней присматриваться, задевать, смотреть на её эмоции. Яркие. Искренние. Видеть в глазах интерес – не просто плотское желание или вожделение Давыдова-бизнесмена с толстым кошельком, а именно интерес ко мне, Ярославу, как к обычному человеку.
Часы отмерили шесть часов. Запикал будильник, сообщая об этом. Будить девушку не хотелось, но она чётко сказала, что нужно повторить укол. С аллергией шутки плохи.
Надя просыпалась с трудом, глаза открываться не хотели. Я видел, как она храбрится, делает вид, что всё в порядке, но чувствовал её подавленное настроение, тревогу. Она нахохлилась, как храбрый воробей, и, прижав ладошками простынь к груди, следила за моими перемещениями по комнате. В аптечке нашлась доза лекарства, одноразовая спиртовая салфетка, запасливо лежали ещё какие-то блистеры с таблетками. Вернувшись к ней, бодро предложил:
— Госпожа Давыдова, доктор готов сделать вам укольчик. Не соблаговолите ли вы оголить кусочек вашей аппетитной попки? — девушка смешливо хмыкнула и, устроившись на животе, скромно оттянула край трусиков. Американская система образования включает в обязательную программу уроки по оказанию первой доврачебной помощи. И вот сейчас мне пригодились мои умения делать уколы. Хотя Надежда всё равно болезненно ойкнула в момент укола. Я отложил уже опустевший шприц и, не удержавшись от соблазнительного вида перед глазами, наклонился и поцеловал трогательно выглядывающую беленькую ягодицу. Надя дёрнулась, словно я ее ударил, и повернула ко мне голову с округлившимися от удивления глазами.
— Ты чего? — Надин голос был всё ещё осипшим.
— Чтобы быстрее зажило, — с серьёзным выражением лица выдвинул правдоподобную версию. — Ты разве не знала? Если поцеловать то место, где болит, то всё пройдёт.
Она откатилась на бок, освобождая мне место.
— В теории знаю. Но… — Надя помедлила, прежде чем продолжить. При этом нахмурилась и повернулась ко мне, — на практике, ТАК меня никто не лечил.
— Значит… — я провел кончиками пальцев по нежной щёчке, очертил контур подбородка и, зафиксировав его рукой, приблизился к ней и поцеловал глаза, щёчку, носик и губы, — я буду твоим персональным Айболитом.
Сейчас мне хотелось её немного отвлечь от мыслей, от зуда, который всё ещё полностью не исчез, подарить ласку без сексуального подтекста. Она нуждалась в моей заботе — это было видно по тому, как она льнула ко мне, вздыхала и успокаивалась, когда я просто гладил её по волосам, по спине. Я чувствовал, что она расслабляется и снова погружается в сон.
— Надя, ты поспи ещё. В девять нас будет ждать вертолёт до Виктории. Я соберу наши вещи, — попытался встать, прежде высвобождая руку, на которой она лежала, но девушка приоткрыла глаза и попросила:
— Ярослав, не уходи. Побудь со мной, пока я не усну. Мне с тобой не страшно.
Отказать ей я не смог. Прижал крепче. Поцеловал в макушку. И снова задумался о своей… нашей личной жизни. Что-то внутри перевернулось за время нашего медового месяца. И это не давало возможность воспринимать Надю, как постороннюю незнакомку, чужачку. Она внезапно стала ощущаться частью семьи.
23. Глава 22. Забота
Дорога домой далась непросто. Ярослав разбудил меня в восемь утра. Пора было собираться. Впрочем, наши вещи он уже собрал. Пока я принимала душ, Ярослав принёс нам еду, и мы позавтракали на веранде. Аппетита не было, но он настоял, чтобы я что-то съела. Этим что-то оказалась овсяная каша на воде без каких-либо добавок, кусочек отварной индейки и чай. Определённо, заказ был индивидуальным, в меню ресторана таких блюд не было.
