– Бернард Лоукрофт, – пробасил брюнет с симпатичным круглым лицом и немного топорщившимися ушами, протягивая мне руку.
– Кристофер Эшвуд, – я пожала протянутую руку. – Приятно познакомиться.
Медведь-оборотень, а это мог быть только он, смотрел на меня глазами темными настолько, что цвет радужек сливался с чернотой зрачков. Но пухлые губы постоянно растягивались в легкой улыбке, которая придавала ему весьма дружелюбный вид. Это впечатление усиливал его наряд – темные классические брюки, светло-коричневая твидовая жилетка и молочного цвета рубашка с красивыми узорами, вышитыми на рукавах. Впечатление оборотень создавал приятное, и я решила, что было бы неплохо с ним подружиться. Бернард широко улыбнулся и принялся развязывать свой сверток с формой.
– А ты чего не переодеваешься, Кристофер? – низкий бас отвлек меня от разглядывания, я так увлеклась что не сразу поняла, о чем он меня спрашивает.
Глянув за плечо медведю, заметила, что половина парней уже щеголяли в новой форме кандидатов. Вот и причина, по которой мне перед этим довелось наблюдать стриптиз.
– Зачем? – удивилась я. – Принимающий сказал, что форма нужна для испытаний, чего ее раньше времени надевать?
Брови Бернарда поползли вверх, он удивленно уставился на меня.
– Ты разве не хочешь поскорее ее примерить? Это же… это так почетно стать кандидатом на поступление в Столичный КББ, – взволнованно пробасил он. – Я с детства мечтаю о службе в бюро и в академии к этому моменту несколько лет готовился. Это такое счастье, наконец-то здесь оказаться и держать в руках эту форму. Готов спорить, большинство из нас будут носить ее и днем, и ночью, не снимая, пока есть такая возможность, это же нас…
Оборвав себя на полуслове, медведь посмотрел на меня с непонятным выражением на лице и тихо спросил:
– Или для тебя это не так?
Посмотрела еще раз на других кандидатов. Те, кто был в обычной одежде, уже начинали постепенно от нее избавляться и примеряли форму, те, кто уже успел облачиться, восторженно ее рассматривали, разглаживали и красовались друг перед другом, что-то оживленно обсуждая. Это вызвало у меня улыбку. Суровые оборотни выглядели в этот момент счастливыми подростками. И тем не менее, я не понимала такого благоговения, это ведь всего лишь форма, к тому же временная, служащие КББ носят другую. Перевела взгляд на Бернарда, он любовно поглаживал лацканы форменной куртки, а в глазах светилось неподдельное восхищение. Да, видимо, есть вещи, которые не понять чужаку. Обижать соседа не хотелось, все же в планах было с ним дружить, поэтому постаралась ответить так, чтобы не задеть его медвежьи чувства.
– Так сложилось, что меня воспитывали несколько иначе, – начала я, осторожно подбирая слова, – и … мое отношение к некоторым вещам может отличаться. Но мне важно поступить на службу, иначе меня бы здесь не было.
Бернард посмотрел понимающие, на миг мне показалось, что на его лице отразилось сочувствие, но через мгновение он уже снова рассматривал свою форму, поэтому я не была уверена. Не знаю, что подумал в этот момент медведь и какой сделал вывод, но разубеждать его не стала. Главное, что мне поверили. Он уже чуть ли не щекой терся о ткань формы и довольно урчал, когда к нам приблизился хмурый черноволосый оборотень и, подойдя к койке напротив моей, принялся разбирать свои вещи. Парень молча сунул свою сумку под подушку и достал форму, повернувшись к нам спиной.
