– Сексуальный ты маньяк, – улыбается она. – Тащит руками меня к себе. Всматривается в лицо в розовой полутьме своими большими глазами.
– Ну, могёшь. Можешь, – она хлопает мне по попке ладонью, не очень попадает, скорее, по нижней части спины, но это никого из нас не смущает.
– Как ты посмел? – сажается она сверху мне на грудь.
– Каюсь, – подыгрываю ей.
– Кто тебе разрешил так меня, саму невинность, тревожить?
– Хотел как лучше.
– За это, сексуальный разбойник, ты жестоко поплатишься
– Я не хотел. Это инстинкты. Я не знал, – изображаю раскаяние.
– А это никого не волнует. Незнание не освобождает от ответственности.
– Не надо! Я не хотел вас обидеть!
– Это по барабану. Ты будешь жестоко наказан, – отвечает Ева и хватает меня за уши.
– Как же наказан?
– Я вам отсосу, – отвечает Ева и делает большие глаза.
– Хотите? М-м-м? – Ева встаёт на колени у меня между ног, груди красиво свисают, глядя сосками на простыню, и её рот понарошку всасывает в себя член. Отвечаю:
– Да.
– Давно не держала во рту горячего хуя, – говорит. Усмехается. И берётся всерьёз.
Мне становится как-то неловко. Наверно, права была одна психологиня, когда сказала, что у меня комплекс самозванца. Сосущая Ева восприняла меня, как крутого Дон Жуана, бретёра и ухаря, из-за чего я чувствовал комплекс вины, боясь обмануть её ожидания. А что, если потом она узнает, что я не крут? Едкая совестливая боль заставляет меня гладить обеими руками голову и волосы Евы, которая, чмокая, сосет член, вбирая в себя с удовольствием. Потом беру её тоже за уши, как она меня ещё недавно, и отрываю от члена.
– Ну? – недовольно откликается Ева. – Всё равно же не отдамся, даже и не проси.
– Нет-нет, – вежливо возражаю. – Я хочу другого, Ева. Ложитесь, пожалуйста, на спину.
– Чего? – недоверчиво говорит она. – Чего вы хотите?
– Продолжить то, что начал.
– Что начал? – с недоверчивой и злой улыбкой откликается. – Меня не обманете. Знаете что? Дам коленом по яйцам в ответ на поползновения.
– Обещаю вам абсолютно корректный и вежливый куннилингус. Точнее, продолжение начатого.
Наклоняюсь и целую её грудной сосок. Слюнявлю. Один, другой. Она накрывает меня ладонями, гладит волосы. Потом слегка отталкивает меня и молча откидывается на спину, раздвигая ноги.
Касаюсь губами её девичьих интимных губ, и чувствую вдруг, что Ева течёт. Лижу, по лицу стекает по щекам смазка, лишь мешает бретелька трусов, которая больно трётся о щеку.
– Я сниму трусы? – прошу. – В них же нет смысла. Я и так вас исследовал полностью от и до, – и касаюсь руками ануса. Ева, похоже, кивает.
Начинаю стягивать трусики, Ева помогает и отбрасывает. Снова припадаю к источнику вселенской мудрости. Клитор, влагалище и обратно. Девушка увлажняется всё сильнее. Поцелуй губы в губы. Почти как на свадьбе, только губы другие. Целую её осторожно, взасос. Потом сильнее и по-прежнему с тонким благоразумием. Сокровищница смыслов течёт родником познания. Я начинаю с аппетитом причмокивать. Глубокое погружение. Мне нравится ею чавкать, утопая всё глубже в чудной влаге.
– Вау, вау, – передразнила она хлюпающие звуки.
– А? – переспросил.
– Хочется тебя взять за уши и затащить на себя.
– А! – я продолжил лизать со страстью, раз ей так нравится.
– А-а-а! – слегка застонала она. – Иди ко мне. Иди в меня. У тебя есть презерватив?
– Нет. А у тебя?
– У меня тоже нет.
– Что же делать?
