Михалыч проехал, не останавливаясь, и затормозил около здания администрации.
В полицейском пункте были все, кто мог командовать, раздавать распоряжения, а так же те, кто эти распоряжения мог исполнять. Михалыча они не интересовали, ему нужен был Иванов. Вместо оперативника за столом оказался Тюменцев. Иванов стоял у окна. Все места вокруг длинного стола были заняты.
Михалыч прикрыл дверь, спустился вниз, сел в машину и принялся ждать. Есть не хотелось, перед глазами стояли вчерашние покойники.
Наконец из подъезда вышли гурьбой сразу несколько человек во главе с Тюменцевым.
Два автобуса, набитых разнокалиберным людом, подъехали к зданию и остановились. Из машины сопровождения вышел полицейский, доложил Тюменцеву, и вскоре вереница из пяти машин, включая автобусы, медленно тронулась и, растянувшись, скрылась из вида. Можно идти к Иванову.
В кабинете на этот раз оказался лишь Иванов. Он поздоровался за руку, предложил стул:
– Два трупа, горелый джип… Как мы будем раскрывать этого «глухаря» – ума не приложу.
– У тебя есть карта района?
Иванов нагнулся к нижнему отделению сейфа и вынул оттуда сложенный вчетверо широкий бумажный лист, развернул его на столе.
– Вот… Что тут интересного? Нагорная Дубровка, Матросовка, Губино, Нелюбино, Пушкарёво, Горбуново, Ильинка… Половинка… Орловка…
– А город?
– Вот… Краешек выглядывает…
– Теперь слушай. Видишь этот ручей? Это выход из зоны, канал. Теперь добавим к каналу Политика с командой, а также их претензии к полковнику Кожемякину… – он ткнул себя в грудь ладонью. – И получим узел интересов на водном русле. Господин Безгодов как политик не вечен. Рано или поздно его сковырнут с насиженного места. Поэтому так усиленно он думает о собственном бизнесе. Этот бизнес криминален. Об этом знают все, но говорят немногие, потому что задавлены и боятся…
– Так…
– Согласно записке Физика, которую я обнаружил, ныряя в Дубровской протоке, Политик собирался его использовать, думаю, на водном пути, через канал. Там ходит маневровый теплоход «Коршун». Одному боженьке известно, как его досматривают при проходе через ворота.
– Я об этом не думал.
– Политик – это фармацевт. Он живет, чтобы изо дня в день совершать свой бизнес. Он давно мог купить или построить для себя дом в городе, однако до сих пор держится за дачу в Дубровке. Спрашивается, для чего ему особняк в дыре? Полагаю, особняк – это вершина айсберга…
– Он собирался строить водопровод, вырыл траншею, а потом вроде как отступился. Опять всё зарыл вместе с плитами… Теперь там картошка, кажись, растет… А по низине, за изгородью, бурьян один – он там планировал насос поставить.
Сообщение оперативника удивило.
– Насос, говоришь?
– Чтобы круглый год была вода. Траншею подвел к косогору, через огород… Оттуда самосвалы возили грунт… Потом всё завалили, разровняли, чернозем сверху подсыпали. Я рядом не стоял, конечно, но это было. Мне, говорит, надо, чтобы ни от кого не зависеть.
Они замолчали, переваривая информацию.
Михалыч свернул карту и возвратил хозяину.
– Что будем делать? – спросил Иванов.
– Нужен катер и пара надежных людей.
Иванов улыбнулся:
– Иосиф… Благодаря ему я сижу здесь. Пуля браконьера прошла мимо, – он махнул ладонью около уха. – У него удостоверение внештатного опера.
– А лодка?
– Катер наш, рулевой – Иосиф. У него допуск к маломерному флоту.
Иванов взял листок, написал номер телефона и протянул Кожемякину. Затем поднял трубку, набрал номер.
