В последний раз Помоне удавалось поесть персиков в тот день, когда в их доме появилась Ида: тогда отец принес аж шесть персиков, чтобы это дело отпраздновать. Но несколько дней после сколачивал новую телегу – старая пошла в дар торговцу фруктами.
Помона неуверенно спросила, действительно ли может есть персики, ничего не обменяв. Ти-Цэ дал добро коротким кивком.
– Может, хочешь? – предложила она. Есть такое сокровище в одиночку казалось просто неприличным.
Никто из ее знакомых таким угощением бы не пренебрег, но Страж решительно покачал головой.
– Благодарю. С вашего позволения воздержусь.
Помона вонзила зубы в плод и отломила от буханки хлеба краюху. Только после первого жевка с некоторым смущением она призналась себе в том, как сильно проголодалась.
***
У Помоны не было сил, чтобы провести остаток утра в компании десятков Стражей, и она попросила Ти-Цэ оставить ее в покое. Он проводил ее обратно в комнату, где и оставил наедине со своими мыслями.
Помона надеялась, что сумеет восполнить недостаток сна и избавиться от кошмара наяву, но забыться дремой ей предстояло еще не скоро. Она вернулась к осмотру комнаты и добралась в этот раз до небольшой книжной полки. Несколько раз Помона просмотрела каждый томик, прежде чем согласилась поверить, что перед ней было собрание всех ее любимых книг, за которыми она отстаивала очереди в библиотеке лет с пятнадцати.
Как давно Стражи выдумали ее судьбу и стали готовиться к приходу Помоны на самом деле?
Прошел день с тех пор, как Помону отвели в Серый замок. Над Пэчром зависли небывалые доселе настроения.
Улицы не были такими тихими и безмятежными, какими показались Помоне со смотровой площадки. За закрытыми дверями и ставнями не утихали разговоры о невероятном событии, свидетелями которого они стали. До наступления сумерек под крышами домов собирались самые разные семьи и ночь напролет судачили о случившимся. А на рассвете, когда заканчивался комендантский час, высыпали сплетничать на улицы.
Стражи пристальнее прежнего следили за порядком и, хотели того или нет, особенно тщательно оберегали дом пожилой пары с маленьким ребенком на руках.
Сбитые с толку родители Помоны не могли сделать из дому и шага, ибо их тут же осаждали толпы агрессивных любопытных. Они требовали от Гектора и Нонны держать ответ за свою старшую дочь, которая умудрилась каким-то непостижимым образом уговорить Стражей отдать власть ей. На вопросы Нонна не могла выдавить из себя ничего, кроме слез, а Гек – угроз насадить на вилы любого, кто попробует зайти на порог его дома.
Оставить без внимания беспорядок Стражи не могли, и как бы ни была им неприятна сама мысль о том, чтобы нарушить к кому-то в Пэчре нейтралитет, они разгоняли от них бушующую толпу и вели у дверей избы усиленную охрану.
– Куда вы забрали Помону? – причитала своим заступникам Нонна. – Пожалуйста, верните девочку домой!
– Это ошибка. – Гек отодвинул от окна захлебывающуюся рыданиями супругу. Ида путалась у него под ногами, но он не обращал на нее внимания. – Моя старшая дочь не может быть Посредником, мы ее ничему такому не учили. Да послушайте же меня! – Он брякнул крепкими, еще не забывшими молодые годы кулаками о подоконник. – Я не желаю больше разговаривать с вашими спинами!
Один из Стражей повернулся. Лицо Гека побледнело, совсем как в первый день его недавнего недомогания. Безумные, дрожащие в глазницах глаза чудовища предупреждающе вспыхнули. Никогда до сегодняшнего дня он еще не сталкивался с таким взглядом. Немигающие очи за склизкими прозрачными веками пронзили его насквозь и швырнули прочь от окна.
