Слушательница - страница 2



Но пришло время, и крепкие стены нашего «застойно  перестроечного благополучия» начали расшатываться и разрушаться. Первым выпавшим кирпичом из крепкого фундамента семьи стал дедушка, который не пережил денежной реформы Павлова, поняв, что его тридцать тысяч полновесных рублей превратились в непонятно что. Сердце отца не выдержало танков на улицах Москвы. Следом ушла бабушка. Она не смогла перенести скоропостижной смерти своих мальчиков. А следом сердце моей мамы не выдержало такой нагрузки. Так начало девяносто пятого года, не менее бандитского и тяжёлого, я встретила сиротой.

Вскоре выяснилось, что к всеобщим телесным смертям меня настигла моральная потеря. Сначала я лишилась финансовой поддержки. Скрипач навсегда покинул нашу нестабильную страну. И как-то сразу я узнала, что муж по профессии автомеханик, чем покорил в своё время сердца деда и отца, оказался ещё вралем и изменщиком.

– Нетушки, женой Султана я не буду. Тем более что Мише до султанского богатства как до Китая. Развод и девичья фамилия, – сказала я Лане.

– Непонятно, как он собирался содержать и двух жён и будущего ребенка? Да и дом, совсем не новый особняк, требует ремонта, – заметила Лана.

– Очень даже понятно. Он предложил мне продать московскую квартиру. Ему надоело с молодой женой жить на съёмной.

– Я в нём ошиблась, – ответила Ланка, – он ненормальный. Он что, с дуба упал? Какое отношение он имеет к московской квартире?

– Вообще никакого, как в прочем и к даче, но он так хочет. И Жигуль в придачу.

– А чего не «Мерседес»?

– Наверное, аппетит не наиграл ещё. То ли ещё будет!

– Не переживай, мой Андрюха не даром адвокат. Поможет, если, что.

Андрей – обладатель ещё одной модной профессии в наше жуткое время, адвокат помог. Наняв мебельный фургон, я забрала все ценные для меня вещи своих любимых родных, картины деда не все, некоторые пришлось оставить на хранение в мастерской, старинный рояль с дедушкиной гитарой и переехала в московскую квартиру, оставив загородный домик, в котором провела половину своей жизни Михаилу. Так же я оформила на него и автомобиль «Жигули» пятой модели с мыслью, что отделалась от мужа навсегда. Но я глубоко ошибалась.

Вскоре после моего переезда в московскую квартиру, Лана распрощалась с Андреем по той же причине, что и я с Михаилом. Только обошлось всё без раздела имущества и ожидаемых на стороне детей. Чтобы не слышать постоянных причитаний матери по поводу изменщика зятя и избежать споров с отцом о новых порядках в стране, Лана решила переехать ко мне, так как её родители, по примеру моих родителей, свою московскую квартиру тоже сдавали. Я была рада этому обстоятельству. Находиться одной в большой квартире только усугубляло моё одиночество. Не находящая себе покоя Ланка всё-таки растормаживала моё молчаливое спокойствие. Вдвоём нам было не скучно.

– Ну, вот, вещи расставлены по местам, с жильём у нас с тобой полный порядок, а вот с работой. Что делать будем подруга? Лично я больше «на дядю» работать не буду. Открою свой кабинет, – уверенно отчеканила Лана.

И я ей поверила. С её-то темпераментом.

– Тебе в этом плане легче. Психолог может обойтись и без дяди. Мне сложнее. Учитель должен работать в школе. Я оббегала все школы, какие знала. Везде идут сокращения, но русский язык и литературу, почему-то ведут беженцы из бывших дружественных республик. И что странно, многие с очень явно выраженным кавказским акцентом.