− Аманти, у нас общий интерес, но вот почему я должен идти на крайние меры, не понимаю. Объяснишь?
− Я тоже иду на крайние меры.
− Это какие же?
− Дерись, тогда узнаешь. Защищайся!
Аманти атаковал первым. От кулаков, летящих в голову, Шарух успешно отбивался, но напор нападающего не ослабевал, вынуждая его отступать шаг за шагом. Аманти вскоре начал метить в другие части тела, все яростнее оттесняя противника к стене. Шарух видел, что Аманти ничуть не беспокоиться о своей защите. Он мог при желании быстро прекратить бой, достаточно было пару хороших ударов, но он не хотел причинить Аманти боль. Он чувствовал, что Аманти находится на грани отчаяния, и сам поддавался этому чувству. Наконец, не выдержав агрессивного натиска, ловко перехватил руку, подтянув друга к себе, не давая упасть. Затем опрокинул на спину и, прижав к полу, уткнулся коленом ему в грудь. Все произошло так быстро, что Аманти только успел охнуть и затих, не моргая уставившись в его глаза. Переведя дух, Шарух сказал, обратившись к нему:
− Ты нарочно подставился! И это твоя крайняя мера?
− Я дал тебе шанс. Чем ты еще недоволен? Я не хочу видеть Бохрада и потому добровольно туда не пошел был.
Шарух слез с побежденного противника и, потянув за руку, вынудил сесть. Потом обнял, тихо прошептав:
− Несчастный ты мой, я тебе очень сочувствую…
− Есть чему сочувствовать? – поинтересовался Аманти.
− Ты сам сделал выбор. Вставай и смирись с тем, что тебя ждет.
Аманти поднялся на ноги, и они направились к выходу из комнаты. Эрни решил не оставлять приятелей одних. Его очень интересовало, что на уме у Шаруха. Он шел следом, внимательно прислушиваясь к их разговору.
− А ты мне шанс дашь? – скрывая беспокойство, спросил Аманти.
− Я исполню одно твое желание, непротиворечащее моему плану, согласен?
− Согласен…
− Не вздыхай так обреченно. Это будет лишь разговор.
− Знаю, я тебя. Опять к стулу привяжешь…
− Не без этого, − посмеиваясь, Шарух обнял его за плечи. – Обещаю, о том, сколько родинок у тебя на спине выпытывать не буду.
− А я до сих пор этого не знаю.
− Мы, помнится, так их и не сосчитали…
− Давай, не сейчас.
− Все зависит от тебя. Ты же не будешь слишком неразговорчивым?
Аманти пожал плечами, ответив:
− Ну… посопротивляюсь для приличия, если хочешь.
− Эрни, − Шарух посмотрел на молчаливого приятеля, идущего за ними, − как же я обожаю этого парня! Заставил себя прийти в Музей, подставился в драке – все сделал для того, чтобы, наконец, снова оказаться здесь! – и останавливаясь у сцены, где находился лишь стул, с насмешливым вопросом обратился к Аманти: − Уже жалеешь, что сегодня проснулся?
− Не очень.
Аманти освободился от его рук и смело вошел на сцену. Затем сел.
− Тебе не придется ни о чем жалеть. Думаю, двух часов хватит, чтобы во всем разобраться.
Шарух привязал его к стулу. Аманти выглядел совершенно безучастным к происходящему. Эрни догадывался, что Шарух не первый раз ведет с ним такие допросы.
− Мой друг, ты же знаешь, что я не люблю повторяться?
− И в чем будет подвох? – холодно спросил Аманти.
Шарух склонился над его ухом и тихо проговорил:
− Ты будешь разговаривать… не со мной.
− Шарух…
− Сочувствую, это будет нелегко, − Шарух сдвинул в сторону ширму, которая вроде бы безо всякой цели стояла напротив. И Аманти увидел Бохрада находящегося в таком же положении, как и он сам. Разве что рот у него был завязан. – Вам обоим надо поговорить, − он подошел к Бохраду и освободил ему рот, затем отстегнул ремень на одной его руке.
