– Разве? – удивился молодой перспективный режиссёр, да так искренне, что было непонятно, в шутку или всерьёз, и одним плавным движением застегнул длиннющую «молнию» у неё на спине.
– Уж поверь мне! – энергично кивнула девушка. – Нас этой чеховской мудростью с детства доставали. Только в моём случае обычно подчёркивали важность мыслей…
– Странно! Я совсем недавно смотрел в Брюсселе шикарную постановку «Дяди Вани», и там герой говорил именно о гардеробе, – сказал Оскар, сосредоточившись на выборе запонок для шёлковой чёрной сорочки.
Лия быстро поцеловала молодого человека, что должно было означать точку в споре, и покорно позволила прикрепить к вырезу её платья роскошную белую розу: ничего не поделаешь, любовь к бутоньеркам здесь у каждого в крови. Ещё раз глянув на себя в зеркало, девушка вновь распахнула дверцы огромного платяного шкафа.
– Как там погодка на улице, потеплело? – с надеждой спросила она.
Оскар глянул в окно.
– Не думаю, чтобы очень, но дождь прекратился.
– Вот и хорошо! Я тогда белый плащ надену. А туфли… туфли только эти!
Лия накинула воздушный белый плащ, доходивший ей до щиколоток, и ловко обулась. Оскар с сомнением оглядел чёрные лодочки на высоченной шпильке.
– Мы же хотели пешком! Идти пару кварталов. Разве ты на таких каблуках дойдёшь?
– Даже добегу, если надо будет. Милый, ты просто ещё не знаешь, на что я способна! – и бывшая балерина крутанулась так, что полы плаща взметнулись словно крылья.
Оскар поймал её и заключил в объятия:
– Ты моя лебедь! – промурлыкал он, зарываясь лицом в рыжие кудри.
– Чёрная или белая? – хихикнула Лия, подставляя стройную шею для поцелуев.
– Чёрно-белая! Единственная в своём роде! – выдохнул «орнитолог», губами опускаясь всё ниже.
– Если ты сейчас же не прекратишь, мы останемся без ужина…
– Ладно, пойдём…
Но в прихожей, уже взяв с полочки ключи, Оскар замешкался:
– Ты мою сумку не видела?
– В спальне… А зачем тебе в ресторане сумка? – удивилась Лия.
– По пути заглянем в книжный. Ты выходи, я догоню.
Едва девушка вышла за дверь, он быстренько схватил с полки для обуви пару чёрных балеток и сунул в свою сумку.
Лия ждала у дверей подъезда, мило щебеча о чём-то с консьержем. Всего несколько дней прошло с появления мадмуазель Ристич в этом доме, а уже все жильцы были от неё в восторге; мсье Люка, консьерж, даже успел намекнуть Оскару, чтобы не зевал, а то упустит русскую красотку!
Но красотка пока не собиралась сбегать. Вцепившись ему в локоть, она бодро цокала каблучками, украдкой ловя своё отражение в витринах. Судя по взглядам идущих навстречу прохожих, и вправду было на что посмотреть.
– Тебе идёт этот плащ! – заметил Оскар. – Где ты его нашла?
– Мы с сестрой сшили себе по одинаковому плащу в ателье, – ответила довольная Лия. – Но модель придумала сама Эмма.
– Вот как? Ты не говорила, что твоя сестра – модельер!
– Так она и не модельер – обычный искусствовед…
Пока шли до книжной лавки, Лия рассказывала ему о своей сестре-близняшке: в основном о том, какие они разные.
– Знаешь, я сегодня целый день думала об Эмме, – призналась она. – Не знаю, почему, но мне вдруг стало тревожно за неё…
– Просто ты соскучилась по ней, – Оскар успокаивающе погладил руку, лежащую у него на локте. – Вот устроимся на новом месте, и ты сможешь пригласить сестру к нам в гости!
– Правда? Было бы здорово… Погоди, на каком таком новом месте? Мы что, съезжаем с твоей милой квартирки?
