– Куда прёшь?! Не видишь, люди спят! – Откинув вольной рукой мешавшуюся под ногами чёрную книгу, с выгравированным на ней жёлтым крестом, задал он раздражённый вопрос.
– Извините меня, я ищу свой дом… – Но споткнувшийся прервал свою речь, увидев указательный палец, направленный вверх, будто в небо, которому мешает кирпичный потолок, облепленный гнилью и грязью.
– Погоди-ка, – сказал он и положил бутылку аккуратно на пол. Оттолкнувшись ногами от пола, он быстро встал, даже немного подпрыгнув, хотя по нему нельзя было сказать, что он способен на такие резкие движения – его борода отросла до самой шеи, а некоторые из волос начинали становиться седыми. – Ты ведь Петька, сын Максима.
– Я не знаю Максима, и я не знаю, как меня зовут. – Сказал размеренно, потерянным голосом «Петька», как именует его странный мужчина.
– О-хо-хо, сразу вспомнил твой день рождения, когда ты ещё мальцом был, вот по сюда ростом, – и он начал бить ребром ладони, опущенной лицевой стороной к полу, по своему животу, – как ты изображал бабу Ягу. Чуть со смеху тогда не помер! Сразу понял, что есть у тебя талант актёрский, зря тебя отец в эти институты повёл. Мог в театр пойти работать! – Досказал он и начал смеяться. «Петька» смущённо лишь наблюдал со стороны, не понимая, о чём говорит встреченный случайно им подозрительный мужчина. Он решил неторопливо идти в сторону, надеясь, что под слоем темноты бодрый дедушка не заметит его пропажи. Но план не увенчался успехом.
– Куда идёшь-то, актёр?
– Домой, как я уже говорил.
– Ты снова поселился здесь? – Взяв обратно бутылку в руки и сделав глоток, сказал он, смотря одним взглядом на Петьку.
– Что вы имеете ввиду?
– Так я думал, когда Максим, отец твой, помер, вы сразу квартиру-то и продали. Ну, по крайней мере, я слышал это от Маши, ещё лет десять назад, что забирает тебя и уезжает. Больше-то вас и не видел я, а тут ты объявился. С матерью-то своей общаешься хоть?
– Мой отец умер? – Спросил приглушённым, огорчённым голосом Петька. Услышав этот вопрос, мужчина аж весь передёрнулся, глаза начали бегать, и сделав ещё один глоток, начал говорить.
– У тебя память что ли пропала? Мы же на похоронах вместе были. Что за вопросы ты дурацкие задаёшь?
– Я и вас не знаю, если честно.
– Пьяный что ли… – Пробубнил себе под нос мужчина. Петька не расслышал его слов. – Ну-ка, подойди поближе, дыхни.
– Зачем? – спросил он удивлённо.
– Надо говорю, пьян-нчуга! А ну живее давай, стоишь, как вкопанный. – Петька послушался приказа и подойдя вплотную, сделал выдох ртом мужчине в лицо. – Господи, воняешь, будто в тебе помер кто-то! – Отойдя на несколько шагов назад, зажмурив глаза и закрыв нос пальцами, сказал мужчина. – Ты что жрал сегодня?
– Ничего. Я только недавно здесь появился.
– А нахрена явился-то? В дом свой? А ну веди меня, куда поселился.
– Но я не могу его найти. Может вы поможете мне отыскать дом? Вы, вроде как, друг моей семьи. Извините, но я ничего не помню.
Глаза мужчины начали аж блестеть. Промелькнули даже мысли о том, что может началась у него белая горячка, и вот чудятся невероятные вещи. Но нет, всё было наяву. Вот, Петька, и мужчина не мог ошибиться. Большое, родимое пятно на виске и чёрные глаза, как уголь, всегда были отличительными чертами Петра вместе с его ассиметричным лицом. Невозможно спутать его с кем-то другим, и даже пощупать можно!
– Зачем вы тыкаете в меня?
