– Джин с итальянским вермутом, – попросила Конни, – и принесите, пожалуйста, вечернюю газету, Томас.
– Газеты закончились, но можете взять мою, если пообещаете не разгадывать кроссворд, – предложил Томас. – В среду вы написали «повадка» вместо «посадка» и ужасно меня расстроили.
– Но «повадка» было правильно! Я на следующий день посмотрела в ответах! – возмутилась Конни.
– Я разгадываю кроссворд не ради правильности, – заявил Томас, испепеляя девушку взглядом. – Только дурак это делает! Но если бы вы вставили «посадку» туда, где должна была быть «повадка», вы получили бы «секцию» вместо «лекции», а это дало бы вам «свинец» вместо «белил». «Белила»! Ну, ну. – Он усмехнулся. – «Белила» там, где можно было поставить «свинец»!
– Очень странный тип, – заметил мистер Тидсон, с нервным интересом глядя на удаляющуюся фигуру Томаса и два драконьих глаза серебряных пуговиц на его ливрее – обязанности носильщика и официанта, приносящего коктейли, Томас исполнял в одной и той же зеленоватой униформе. Она была отделана серебряными пуговицами и серебряной тесьмой на манжетах, и он носил ее много лет. Ткань уже истерлась, но ничто не убедило бы его надеть новый и красивый синий с золотом костюм, о котором только и мечтала управляющая отелем. Как-то утром Конни застала Томаса натирающим пуговицы порошком для чистки посуды, он признался, что ему нравится навести немного блеска на свои кругляшки, так как, между ними говоря (в смысле, между ним и Конни), они напоминают ему о костюме с килтом, который он носил в детстве в Килмарноке.
– Он не только странный тип; он еще и очень умный человек, – сказала мисс Кармоди. – И подает отличный херес, – добавила она, – хотя, возможно, это скорее заслуга отеля, а не его личная.
– Но сегодня херес мы не пьем, – вмешалась Крит, – а коктейли с шампанским Томас не одобряет.
Она улыбнулась Томасу, когда он вернулся с напитками. Он наклонил голову, давая понять, что принимает ее улыбку, но ни один мускул не дрогнул на его лице ветхозаветного старца, когда он поставил фужеры на полированный стол.
– Мне кажется, – вдруг заговорила миссис Брэдли, – что Конни следовало бы прогуляться со мной на холмы завтра. Сходим? – повернулась она к девушке. – Думаю, ты ходишь быстро и на большие расстояния, а мне нужна физическая нагрузка.
– Я с удовольствием пойду с вами, – согласилась Конни. – А вы, тетя Присси? – повернулась она к мисс Кармоди.
– Вы с миссис Брэдли оставите меня без ног, – спокойно ответила мисс Кармоди. – Я напишу своим «матушкам» из Общества. Я очень задержалась с этим делом. Сяду с Крит, пока она будет вышивать. Что вы на это скажете, Крит?
– Она ничего не скажет, – вмешался мистер Тидсон, поднимая свой бокал. – Разве она может возразить, моя дорогая Присси? Приличия не позволяют ей сказать, что она предпочитает только свое собственное общество, а если она говорит, что рада вашему присутствию, никто не станет вас винить, если вы посчитаете ее притворство искренним.
После этой довольно оскорбительной речи он задумчиво сделал глоток, затем внезапно вздрогнул и возбужденно позвал Томаса. Универсальный слуга появился и неодобрительно уставился на гостей.
– Чего вам? – осведомился он, с непреклонным видом нависая над крохотным столиком, подобно малому пророку с серьезным посланием.
– Этот коктейль! Где бренди? – требовательно спросил мистер Тидсон.
