– Это в обе стороны действует, – Мера спустила с небес на землю. – В привязанности увязают все участники.
– Шутишь? – Лара оторвалась от окна и уставилась на подругу. – Он еще может привыкнуть, скажем, к удовольствиям в постели, но я-то точно не смогу. Мое сердце давно занято Панту и вряд ли здесь что-то можно исправить…
– В Панту все идеально, кроме одного: он давно мертв.
– Сегодня ты ужасно строга к моим иллюзиям, – подытожила Лара и выдавила улыбку.
– Боюсь за тебя и не знаю, чем помочь, – пожала плечами Мера. В слабом свете дорожных фонарей она казалась растерянной. – Когда дело касается хранителей договора, не знаешь, с какой стороны подступиться. Поэтому и предлагаю использовать все пути.
– Постель белобрысого самодовольного созвучного не самый лучший вариант, – вздохнула Лара и снова посмотрела в окно. – Последнее, чего я хочу, – это забеременеть от него,– и тут же поспешила предупредить возможные увещевания: – понимаю, что ребенок нужен, но не от этого же недоразумения…
Мера сверкнула белоснежной улыбкой.
– Если дело только в этом, могу отдать тебе мои порошки от беременности, они давно лежат без дела. Там где-то на пару месяцев. Вдруг нескольких раз хватит, чтобы наш созвучный дознаватель сошел с ума от любви и нашел настоящего убийцу? Подумай…
– Подумаю, – усмехнулась Лара и покачала головой. Все-таки Мера была удивительной женщиной, всегда боролась до конца. Ларе было проще отступить, затаиться, переждать и подумать. Мера шла вперед, даже когда не знала, правильный ли выбрала путь.
Вышли из кареты около сада академии. Здесь уютно горели огни и даже ветерок казался теплее, чем в городе. Лара улыбнулась: как хорошо вернуться домой! За восемь лет пребывания тут привыкла и к благоухающему по весне саду, и к воинственным грифонам по периметру крыши особняка, и к ненужно-пафосному главному входу. Здесь каждая мелочь была родной. Приходили и уходили студенты, менялись преподаватели, суетилась жизнь вокруг, а у темных сердец все казалось нерушимым и устойчивым. Надежным, как вечный покой.
– Если что, порошки у меня здесь, – как бы невзначай заметила Мера, когда они собрались расходиться по разным концам коридора. – Привезли сюда и не забрали…
– Бывает, – Лара расцеловала подругу на прощанье. – Иногда кажется, что-то нужно больше жизни, а проходит время, и ты удивляешься, чего это так завелся.
Мера махнула рукой, подмигнула и направилась к своей двери. Вероятно, Зилант уже приехал, и она спешила к мужу.
Лара улыбнулась и потопала к себе. Ни секунды не сомневалась, что порошки у подруги в академии, где она бывает крайне редко. Вряд ли у супругов Магреев вообще дошло до их использования. Мера всегда хотела ребенка, а Зилант, как всякое темное сердце, просто не привык думать о последствиях.
Природа, одаряя универсальной магической силой, взамен отнимала многие из обыкновенных радостей. Например, возможность иметь детей. Темные сердца не только не могли зачать с себе подобными, но и со всеми прочими зачинали с большим трудом. Дети были скорее еще одним подарком судьбы, чем событием, которого надо опасаться, если весело проводишь время в постели. Случались, конечно, исключения, но они только подтверждали правило.
Привычно толкнула дверь своей спальни и вошла. Прежде чем за спиной хлопнуло и зажглись магические огни, чьи-то крепкие руки до боли сжали плечи, и Лару почти впечатало лицом в стену.
