– В высшей степени вероятно, – ответил инспектор, опять заморгав. – Взлом замка произведен профессионалом. И инструмент, которым он пользовался, был специально приспособлен для этих незаконных целей.
– Можно было сделать это при помощи такой штуки? – Хэс протянул кочергу.
Инспектор пристально взглянул на нее и повертел в руках.
– Это могло быть инструментом, погнувшим крышку, но сломать им замок невозможно. Чугунная кочерга сломалась бы под большим давлением, потому что ящичек сделан из восемнадцатикалибровой стали холодного проката с внутренним цилиндрическим замком. Рычагом, которым сняли крышку, мог быть только стальной резец.
– Ладно, все в порядке. – Хэс, казалось, был совершенно удовлетворен заключением инспектора Бреннера. – Я отправлю ящик к вам, профессор, и вы дадите мне знать, если обнаружите что-нибудь еще!
– Я заберу его с собой, если не возражаете.
И маленький человечек, засунув ларец под мышку, вышел, волоча ноги, не сказав больше ни слова. Хэс усмехнулся, обернувшись к Маркхэму:
– Забавная птица, он счастлив только тогда, когда измеряет следы отмычек на дверях и всяких вещах. Он даже не мог подождать, пока я отправлю ему ящичек. Он будет бережно держать его на коленях всю дорогу в метро, как мать ребенка.
Вэнс все еще стоял у туалетного стола, озабоченно глядя в пространство.
– Маркхэм, – заговорил он, – с этим ларчиком происходило что-то совершенно необычайное. Это необъяснимо, нелогично – это безумно. Это чертовски запутывает дело. Этот стальной ящичек просто не мог быть взломан профессиональным вором… и все же, знаете ли, так оно и было.
Не успел Маркхэм ответить, как довольное бормотание капитана Дюбуа донеслось до наших ушей.
– У меня тут есть кое-что для вас, сержант, – объявил он.
Мы с нетерпением двинулись в гостиную. Дюбуа склонился над краем столика розового дерева, почти позади того места, на котором было обнаружено тело Маргарет Оделл.
Дюбуа вынул распылитель, похожий на маленькие ручные мехи, и равномерно покрыл целый квадратный фут полированной поверхности стола. Потом он осторожно сдул лишний порошок, и на столе появилось отчетливое изображение человеческой руки.
Припухлость большого пальца и бугорки в тех местах, где соединяются пальцы, и вокруг ладони, выступали как крошечные круглые островки. Был ясно виден рисунок кожи. Фотограф сейчас же водрузил свою камеру на специальный треножник и, тщательно наведя фокус, сделал два мгновенных снимка с отпечатка руки.
– Отлично, – Дюбуа был доволен своей находкой. – Это правая рука – ясный отпечаток, а парень, который его оставил, стоял прямо позади дамы. И это самый свежий отпечаток во всей квартире.
– А как насчет шкатулки? – Хэс указал на черную шкатулку из-под документов, на столе рядом с опрокинутой лампой.
– Ни единого следа – чисто вытерто. – Дюбуа начал укладывать свои принадлежности.
– Простите, капитан, – вставил Вэнс, – хорошо ли вы проверили внутреннюю дверную ручку этого платяного шкафа?
Капитан негодующе взглянул на Вэнса:
– У людей нет привычки хвататься за внутренние ручки шкафов. Они открывают и закрывают их снаружи.
Вэнс приподнял брови в деланом изумлении.
– Неужели? Как интересно… Но если человек находится внутри шкафа, он не может дотянуться до ручки с наружной стороны.
– Люди, которых я знаю, не запираются в стенных шкафах, – с тяжеловесным сарказмом возразил Дюбуа.
– Вы просто поражаете меня! – воскликнул Вэнс. – А все те люди, которых я знаю, имеют такую привычку – это для них нечто вроде ежедневного развлечения.
