По-видимому, укол и в самом деле даёт невероятное преимущество. Я практически усталости не чувствую, хотя ещё вчера после подобной схватки дышал бы так, словно только что пробежал марафон на тридцать километров.
Стюард зашевелился, спустя некоторое время перевернулся на спину, а затем и вовсе сел. Самым странным было видеть улыбку на его лице.
– Что? – не выдержал и спросил я.
– Вы не поверите, господин, но за последние десять лет я впервые потерпел поражение.
– Отнюдь, – усмехнулся я. – Вы прекрасный боец.
– Я могу для вас ещё что-то сделать? – поинтересовался он, а я отрицательно помотал головой.
Стюард поднялся с пола и удалился в хвостовую часть, где располагалась комнатка для обслуживающего персонала. Вскоре из-за шторки послышался шум воды, после чего я тоже встал с кресла и направился к туалету.
Усмехнулся отражению в зеркале и осторожно потрогал кровоподтёк на скуле. Носу тоже досталось, хотя в пылу схватки я этого не ощутил, губа рассечена, однако острой боли не чувствую. Словно организм её гасит. Ну, тоже довольно приятный бонус.
Я пустил воду и принялся умываться, после чего скинул рубашку и застирал кровь. Пока она не успела засохнуть, вполне возможно избавиться от пятен полностью, главное – не делать этого горячей водой.
Едва успел закончить, когда пилот объявил, что мне необходимо занять своё кресло и пристегнуться. Что я и поспешил выполнить. Затем последовал вой турбин, резкий толчок, разгон и наш борт вновь оторвался от земли. В среднем оставалось около шести часов полёта.
Примерно через час стюард выкатил тележку, от которой исходил просто умопомрачительный аромат. В последний раз я ел здесь же, когда рейс вёз меня на Антарктиду и с того момента прошло уже часов восемь.
Поблагодарив парня, чьим именем так же не удосужился поинтересоваться, я накинулся на еду. Салат из свежих овощей исчез во мне за пару минут, после чего я приступил к поглощению супа. А когда и с ним было покончено, стюард принёс здоровенную отбивную с тушёными овощами на гарнир.
Когда и она исчезла в моём животе, я даже испугался. Всё же порции были очень приличных размеров. Однако никакой тяжести я не почувствовал, хотя сытость наступила. А вместе с ней навалилось желание вздремнуть. И раз уж делать всё равно больше нечего, я привёл кресло в горизонтальное положение, и даже не заметил, как провалился в сон.
Я стоял посреди удивительного города. Вокруг суетились люди, они спешили по своим делам и не обращали внимания на молодого паренька, который, раскрыв рот, рассматривал окружающую архитектуру. А там было на чём заострить внимание.
Каждая деталь, каждый кирпичик, всё подогнано с невероятной педантичностью. Ничего лишнего и в то же время всё в орнаментах, узорах, исполненных искусной резьбой по камню.
Площадь вымощена, а за спиной расположилась башня, на которой находились странного вида часы. Нет, они походили на известные мне, вот только стрелка всего одна. Циферблат был поделён на четыре равные части, а цифры на нём исполнены дробью.
Странно, но я понимал, что сейчас середина третьей четверти, утро, но тем не менее я уже куда-то сильно опаздываю.
Гул толпы нарастал, давил на уши, постепенно становясь всё громче, заполняя собой пространство, а я не понимал, откуда он исходит. Отчего стал оглядываться, прислушиваться и присматриваться. Я крутился вокруг себя, силясь опознать источник шума, а на периферии зрения что-то постоянно менялось. Мне хотелось поймать это, получше рассмотреть. Горд замелькал перед глазами, будто я нахожусь на карусели, которую кто-то вращает с бешеной скоростью, как вдруг ощутил песок под ногами.
