– Двадцать, – неловко ответила Мортем и напряглась, но рыжеволосая девушка не стала спрашивать почему.
Лилит завела ее в спальню на втором этаже и указала на вещи, аккуратно разложенные на кровати.
– Дэниэль приготовил их для меня, но, кажется, что-то из этого может подойти и тебе.
Софи растерянно смотрела на вещи, а Лилит в это время сверлила ее взглядом.
– Что? – не выдержала Мортем.
Она наклонилась и нервно стала перебирать брюки и джинсы.
– Роули прислал твое досье. Ты правда дочь священника? И только?
Софи повернулась в ее сторону с брюками в руках.
«И только?!» Она задохнулась от возмущения. Получается, люди не важны, раз они обычные? Получается, ей нужно быть с третьим глазом, рогами и хвостом, чтобы с ней считались? Мортем выдохнула и уже безэмоционально ответила:
– Верно.
– Любопытно. – Лилит не отводила взгляда. – Роули расскажет тебе об ином мире, мире энсиа, как назвал нас Фауст.
Софи кивнула.
– Только не доверяй ему. Он демон сделок и никогда ничего не делает просто так, хотя если дал слово, то сдержит. Запомни.
– Я никому не доверяю. – Софи сдержалась, чтобы не добавить, что Лилит она тоже не доверяет. Отвернулась, быстро взяла бежевую рубашку и утепленный то ли пиджак, то ли пальто. – Где я могу переодеться?
Лилит рассматривала ее так пристально, словно пыталась прочесть мысли, а затем слегка улыбнулась, вероятно, удовлетворившись тем, что Софи не устроила истерику и не выказала эмоций. А какой смысл? Демоны не способны на сострадание, жалость, сочувствие. Они злы, безумны и беспощадны. Софи боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не рассердить этих опасных существ.
– Здесь. Я выйду.
Она подошла к шкафу, который стоял параллельно кровати, наклонилась и выдвинула нижний ящик, в котором ровным рядом стояли по меньшей мере десять пар разной обуви.
– Примерь. Белье, носки и чулки ящиком выше. Ванная комната за этой дверью. – Она показала на противоположную стену.
Пока Софи несколько раз намыливала и ополаскивала ступни, внизу стали слышны возмущенные голоса. Лилит, Дэниэль и Роули ссорились, и, похоже, ссора с каждой минутой набирала обороты, потому что крики становились все громче.
Мортем выбрала черные кожаные ботинки на низком ходу с молнией на щиколотке. Полностью облачившись, она взглянула в зеркало и отметила, что одежда села как надо, но ее лицо, почти ее фигура и не ее кожа смотрелись непривычно чужими, словно Софи наблюдала за кем-то другим, но никак не за собой. Выйдя из спальни и ступив на лестницу, она застыла, услышав свое имя в перепалке.
– Что мне делать с Софи? Я похож на няньку? Еще и прыгает за мной, стоит мне переместиться! – орал Роули.
– Девушку не трогай! Ритуалом ты связал себя с ней, помимо того, что вы перемудрили и объединили мою и ее жизни. Я не знаю, почему за ней охотятся, но разведаю, сходив вниз.
– К Ниотинскому? – прошипел Дэниэль.
– Да! Я не просила меня возвращать, Фауст! Как ты не поймешь, я не останусь с тобой, что бы ты себе ни придумал. Прошло четыре года, можно было принять мой дар и строить свое будущее, а не скорбеть по демону.
– Значит, уйдешь к нему. – Голос Дэниэля стал совершенно деревянным.
Похоже, его задели слова рыжеволосой. Софи ничего не знала о них, но то, что Лилит воскресили из-за любви – в этом она уверилась всего по нескольким фразам и взглядам Фауста.
– Влколак вас задери, именно сейчас я должен слушать ваши любовные разборки? – тем временем процедил Роули, хотя в его тоне не слышалось раздражения, скорее, сдерживаемое предвкушение.
