– Я бы хотела забыть, но, кажется, они обугленным клеймом навсегда остались в моей голове. Думаешь, пожар не был случайностью?
– Не был. Я думала, что причина в твоем отце, но ошибалась.
Аластер переступил с ноги на ногу, сверля взглядом стену. Пятнадцать лет назад. Пожар. Что-то казалось смутно знакомым в этой истории, но проблема заключалась вот в чем: все, что демон считал мало-мальски не стоящим внимания, он легко забывал или закидывал в самые дальние углы своей памяти.
Дагмар отстала с вопросами и принялась помогать Софи, едко комментируя тот или иной предмет одежды, который она примеряла. Аластер решил обязательно выяснить, к каким выводам пришла Дагмар, но позже.
Роули, посчитав, что достаточно голоден, отправился в гостиную, где его уже ждал завтрак: почти сырая говяжья печень. Ее ежедневно доставляли по утрам на дом из мясной лавки на Голешовицком рынке. Каждый демон любил что-то определенное из человеческого тела или, как Роули, мог насыщаться мясом животных. Он знал, что Дагмар питалась телячьими щеками, Лилит любила сердца, а Фауст ел глаза, хотя последний очень старался изменить свои вкусы, выбирая обычную человеческую еду. Роули тоже не гнушался людскими блюдами, вкушая любое чуть прожаренное мясо с кровью. Но особенно Аластер любил разные напитки, которые придумало человечество: кофе, коньяк, сидр.
Когда он заканчивал трапезу, на кухне появилась Софи, и выглядела она донельзя похожей на себя прежнюю. Теперь Роули понял, почему они с Дагмар после примерки полчаса провели в ванной. Демоница ее подстригла точно так же, как было до аварии. Черные прямые волосы теперь доходили всего лишь до подбородка, придавая ей дерзкий и еще более юный вид. Новая прическа открывала тонкую шею, и Аластер представил, как с удовольствием прикусил бы белую кожу, желательно до крови. Похоже, стоило заглянуть к одной из многочисленных девушек, чтобы отвлечься от охоты за святой.
– Ты ела? – вместо приветствия поинтересовался Роули.
Он наконец оторвал взгляд от ее прически и перевел на одежду. На Софи были приталенные брюки в клетку и обтягивающая черная кофта.
– Да, Дагмар заказала. – Она засунула руки в карманы, в точности копируя его позу, в которой он стоял в коридоре. – Ты все слышал, да? – по-своему истолковав его взгляд, спросила Софи и добавила: – Очевидно, скоро наглядно увидишь последствия пожара.
– Эти черты лица и тела – твои изначально, а шрамы – это приобретенное, поэтому они не проявились. Возможно, тело вскоре тоже перестроится, но оно будет таким же, каким бы было, если бы не случился пожар, – объяснил Роули.
Она хотела что-то спросить, он видел это по приоткрытым губам и румянцу на щеках, но передумала.
– До вечера тебя охраняет свита. Постарайся остаться в живых.
Аластер поднялся и, захватив пальто из гардеробной, позвал:
– Дагмар, проводи меня до парковки.
Они вышли в подъезд и спустились на лифте в подземный паркинг. Дагмар приоделась в привычную для взгляда одежду: кожаные лосины, ботинки и мешковатый свитер, который оставлял оголенным одно плечо. Копну светлых волос ожившей статуи она тоже состригла, и теперь пряди едва касались плеч. Оглянувшись и убедившись, что они одни, Роули потребовал:
– Выкладывай, что ты знаешь о пожаре?
– Ты не помнишь? Я принесла тебе послание от Фера Люция, в котором был адрес дома в окрестностях Инсбрука.
– Нужно было убить всех так, чтобы походило на случайное несчастье. – Роули потер виски, вспоминая. – Я не делал этого лично.
