Девушка расценила его слова как комплимент и не удержалась от довольной улыбки, но тут же сделалась серьёзной.
– Глеб Иванович, вы, наверное, думаете, что я бесстрашная и принципиальная, на самом деле я обыкновенная. Просто я собираюсь оттуда уходить. Делать мне уже там нечего. Эта беспардонная ложь… вы и не представляете, как мне всё надоело! Без Ларисы я там вообще пропаду, мы хоть друг друга поддерживали, теперь, когда её нет… – неожиданно она закрыла лицо руками и всхлипнула, плечи у неё мелко затряслись,
Не предвидя такого поворота, Глеб растерялся, затем неловко положил руки на её плечи и принялся негромко утешать:
– Ну, ну, Катюша, перестаньте, ради Бога! Этим вы всё равно не поможете!
– Да зовите меня на «ты», мне всего 24, да и вы, наверное, недалеко от меня ушли! – сказала она, вытирая слёзы. – Представляю, как вам тяжело проводить это расследование, но я вам буду обязательно помогать, честное слово. Обещаю!
При тусклом свете уличных фонарей он заметил слабую улыбку на её дрожащих губах, девушка показалась ему маленькой и беззащитной, как сухой стебелёк на ветру.
– Давай, Катюша, обопрись на мою руку, тут скверная дорога, неровен час, можно шею свернуть. Вот так и пойдём! – бодро сказал он, подхватив девушку. Та зашагала, стараясь приноровиться к широкому размашистому шагу своего спутника.
Дорогой она с горечью изливала ему свою душу.
– Понимаете, Глеб Иванович, самое противное для меня то, что эта дрянь…
– Ты это о ком? – он притворился, что не понимает, кого она имеет в виду.
– О ком же ещё, о заведующей, – сердито отозвалась Катя. – Я сразу поняла, что эта дрянь человеческую жизнь не ставит ни во что. Я не удивляюсь, что она совершенно спокойно прореагировала на убийство Ларисы. Представляете, больше всего она возмущалась пропажей коллекции. И все уши нам прожужжала: ой, что мне будет, что мне будет! Кто возместит мне огромные убытки? Только это мы от неё и слышали. – Тут девушка приостановилась, освобождая свою руку и заглядывая в его лицо. – А знаете, зачем я вас догоняла?
– Догадываюсь, – неуверенно произнёс он, – наверное, хочешь мне что-то важное сообщить.
Катя подавила вздох и крепко взяла его под руку.
– Именно так. Не могу молчать, когда кругом такая несправедливость. Вы, вероятно, обратили внимание на ту невзрачную особу, что сейчас на Ларисином месте?
Он кивнул и весь ушёл в слух.
– Эта девица не кто иная, как родная племянница нашей заведующей. Вам она, конечно бы, этого никогда не сказала.
Глеб страшно удивился услышанному. «Неужели у них в городе так плохо с работой, что, кроме музея, некуда устроиться! – мелькнула у него мысль. – Выходит, смерть Ларисы была прежде всего выгодна заведующей, которой не терпелось очистить место для своей племянницы. Но это абсурд – убивать человека из-за какого-то ничтожного низкооплачиваемого места!»
– Послушай, Катя. А в каких отношениях была Лариса с заведующей? Были ли между ними какие-то серьёзные конфликты. Если да, то из-за чего? Припомни, пожалуйста. Понимаю, что ты её недолюбливаешь, но мне нужна лишь правда.
Девушка некоторое время размышляла, потом решительно кивнула пышноволосой головой.
– Господи, да, конечно, были, причём, по разному поводу. Лариса была очень порядочна, она терпеть не могла фальши, лицемерия и мошенничества.
Несколько минут они шли молча, прислушиваясь к звуку собственных шагов. Разговор продолжался уже на автобусной остановке, Кате надо было ехать в одну сторону, ему – в противоположную.
