— Не преувеличивай. Всего лишь одна бутылка наливки на троих мужчин за два дня, — мягко возразила Мадлен. — И я уверена, что Майстрим пить не будет.
— Зато твой брат и муж очень даже…
— Не наговаривай, — усмехнулась Мадлен. — Они не любители. Но нахождение в подземелье храма второй день требует некоторой подпитки для сил.
— У меня был большой соблазн послать этого Данери подальше, чтоб он отправился побыстрее за грань из-за невыполнения договора с Варниусом, — не сдержалась Бердайн, — или обрушить на его голову крышу храма! Так храм жалко — простоял столько веков, да и твои мужики там… Так что младшему Данери повезло.
— Ты всё ещё злишься, — Мадлен констатировала очевидное, внимательно посмотрев на королеву.
— Смотреть на него не могу! Бесит! Если бы не он со своей безудержной любовью, ничего бы не случилось! — процедила Бердайн, зло скомкав огромное прочное перо в ладони.
— Ты несправедлива, — осторожно возразила Мадлен.
— Плевать! — Бердайн стукнула кулаком по столу. — Мне плевать, справедлива я или нет! Я привязалась к девчонке! А теперь чувствую себя так, словно кусок сердца выдрали! И это ощущение не проходит! Я не понимаю, почему ты так спокойна?
— Я хочу ему верить, — вздохнула Мадлен.
— Верить в тот бред, который мы услышали два дня назад?! — зло фыркнула королева. — Ты не думаешь, что рассказы Мая — это больная фантазия влюблённого мужчины?
— В первые мгновения я так и подумала, а потом сопоставила некоторые факты и всё поняла. И теперь верю, что Еля никуда не ушла. Не могла она…
— Могла — не могла… Она ушла! — перебила внучку королева, а потом её взгляд стал острый и подозрительный. — Что ты поняла?
— Бабушка, просто поверь, что Майстрим Данери говорит правду, — отвела взгляд Мадлен.
— Просто поверить? — широкие брови Бердайн выразительно поползли вверх. — Обстоятельства говорят об обратном, — Фурия зло сжала губы. — А я хоть и не первой молодости дама, но пока ещё из ума не выжила!
— Какие обстоятельства, бабушка? Письма? — Мадлен вновь внимательно посмотрела на королеву, которая теперь с мрачным видом изучала пейзаж за окном.
— Письма. Книга. И всё остальное, — отрывисто бросила Бердайн.
— Остального ничего не было, — возразила Мадлен. — Вернее, всё было подстроено. А как и почему, нужно выяснить.
— Я не понимаю, почему ты веришь ему и хочешь, чтобы я поверила, что девочка… не ушла в свой мир, — голос королевы вдруг словно надломился, она опустила голову. — Я свыклась с мыслью, что Еления ушла, я приняла это, а потом заявляетесь вы и убеждаете, что её исчезновение сфабриковано, и она осталась в нашем мире… только неизвестно где.
Мадлен поднялась и медленной неуклюжей походкой направилась к бабушке, — в последние недели беременности она неважно себя чувствовала.
Молодая женщина положила узкую ладонь на плечо королевы, слегка сжала его и тихо проговорила.
— Я не хотела говорить тебе, но если ты будешь знать то, что знаю я, то тоже поверишь.
Бердайн подняла взгляд на внучку и вопросительно выгнула бровь.
— После того, как закрепляется ментальная связь между эмпатом и его парой, маг всегда чувствует свою половину, — тихо проговорила герцогиня.
— Я знаю это, — медленно проговорила Бердайн. — Но ментальная связь до конца закрепляется в одном случае, а… — королева осеклась и сузила фиалковые глаза. — Только не говори мне, что он… что этот… Я. Убью. Его.
Мадлен не смогла выдержать гневный взгляд бабушки и отвела глаза. Успокаивающе погладила королеву по окаменевшему плечу.
