Нет уж, Машенька должна жить с нами. Или с Димкой. Кстати, о Димке. Появилась у меня одна идея…, но это потом. Да и с Серым нужно посоветоваться. Ишь ты не приедет он, видите ли, сюда. Да куда он, чертяка, денется. Прилетит, никуда не денется. На крыльях любви прилетит, прибежит, прикатит и ещё тысячу раз «при». Интересно, а с Валериком я могла бы так поссориться? Да нет, не могла бы. С Валеркой, вообще, трудно поссориться. Он… такой хохмач, всё в шутку всегда превращает. Подумав о своём друге, мне стало очень грустно от того, что я его теперь долго не увижу, да и увижу ли? Господи, там же в этой Анголе, действительно, война идёт. А Валерик со мной и прощался, словно навсегда. Господи, не дай бог с ним там чего-нибудь случится! Я не знаю, как я такое переживу и переживу ли, вообще. Я вспомнила, как мы с ним катались на колесе обозрения и потом на лодке, мои глаза непроизвольно наполнились слезами, и мне пришлось их аккуратно смахивать, чтобы не размазать косметику.
Ладно, хватит сопли распускать, никуда Валерка не денется, как миленький вернётся и вот тогда я ему покажу, где раки зимуют! Мало не покажется! Я улыбнулась предстоящей мести, мои глаза окончательно высохли и настроение опять стало хорошим и весёлым. Из-за дурацких пробок я только через полтора часа добралась до собачьего клуба. Там ещё основательно потолкалась в очереди и, наконец-то, попала на приём к председателю. Озадачив его своей просьбой, Георгий Иванович, так именовали председателя, сначала стал мне говорить о том, что, мол, это невозможно, то да сё…, но я заявила, что тогда мы с Джерри уйдём в другой клуб. Я, как непосредственная хозяйка своего знаменитого пса, могла делать с ним всё, что мне было угодно. Конечно, это был своего рода шантаж, но что мне оставалось с этим упрямцем делать? Какие ещё нужно было привести аргументы? В общем, в итоге, я оказалась права и мне было обещано, что через неделю, сын Джерри в возрасте полтора месяца, будет уже сидеть в моей машине.
Я сердечно поблагодарила Георгия Ивановича, вышла из клуба, уселась в свою машину и… недолго думая, решила съездить к своему знакомому профессору химии и ещё бог знает чего, Василию Порфирьевичу. (Примечание: о знакомстве Русланы с Василием Порфирьевичем см. в Книге 1 «Солдатик с ключом»). Я решила показать профессору брошку и записку. Пусть умный муж как следует поколдует над моей находкой. Я вспомнила об ещё одной истории, которая произошла со мной в марте этого года, тогда я нашла забавную куклу и в ней записку, в которой ребёнок просил о помощи. Мне удалось размотать до самого конца цепь ужасных преступлений и поймать главного монстра. (Примечание: события, о которых вспомнила Руслана, см. в Книге 4 «Охота за кукольной головой»). Интересно, куда сейчас меня приведёт эта брошка? И чем в итоге это всё закончится? Я уже интуитивно чувствовала, что всё здесь совсем непросто. Далеко непросто. Но пока ничего преступного я не наблюдала, да, собственно, пока и ничего не происходило. Поживём – увидим.
Прежде, чем ехать к профессору, необходимо было ему позвонить. Господи, опять вечные дурацкие проблемы с телефоном. Сейчас со мной нет спутникового аппарата, Серый посчитал, что это мне ни к чему, только баловство и лишние расходы. Ишь ты, на мне экономит! А ещё говорил, что мол, все желания исполнит, умрём в один день, то да сё…, тоже мне друг называется, телефон видите ли – это очень дорого. Вот ведь жадина. Жадина – говядина. Я ехала по улицам Москвы, бурчала себе под нос и искала телефонный аппарат. Наконец, проезжая метро, я заметила несколько так нужных мне кабинок. Я припарковалась, вышла из машины и побежала к телефонам. Из четырёх аппаратов работал только один, поэтому и здесь мне пришлось ждать своей очереди. У нас везде сплошные очереди. Говорят, что и на кладбище тоже своя очередь. Вот дожили! Мы строили коммунизм, строили и, наконец, построили! Ай, какие мы все молодцы. Флаг нам в руки и барабан на шею. Всем и каждому такому строителю нужно обязательно вручить трудовое красное знамя и повесить какой-нибудь орден. М…да, странное у меня сегодня настроение и потому совершенно идиотские мысли бродят в моей голове. Чушь всё это и баловство. Наконец, я дождалась своей очереди, закрылась в кабинке и, сняв, нагретую чужими руками трубку телефона, набрала номер профессора. На том конце мне ответили почти сразу же:
