Так или иначе, Красавчик в деревню не свернул. Ему не хотелось растерять раньше времени чувство внутренней сосредоточенности.
Он – одиночка. Кто-то предпочитает ходить в Зону с напарником, кто-то с группой. Как в сексе – у каждого свои предпочтения.
Чтобы избежать встречи со сталкерами, Красавчик миновал поворот на деревню, прошел бывшими огородами и спустился в канаву.
Во время весенних паводков по дну расщелины струилась вода. Сейчас, в разгар лета русло пересохло. С каждым годом подмытые водой стены рушились. Канава расширялась, грозя превратиться в полноценный овраг. Красные от глины стены выступали выветренными пластами. Не так давно порода обрушилась, и по крепким еще выступам как по ступеням выбраться наверх не составляло труда.
Красавчик долго шел по старой проселочной дороге. Она настолько заросла травой, что ничем не отличалась от обычной лесной тропы. По обеим сторонам тянулись полосы лесозаготовок. Бывшие пни проросли толстыми стволами, торчавшими в разные стороны, как иглы у морского ежа. Свалки неизбежных отходов производства, так называемый некондит, скрыл от любопытных глаз буйно разросшийся ядовитый мох.
Так и перемежались вздувшиеся ковры с получившими вторую жизнь пнями – зрелище совершенно отличное от обычных земных пейзажей.
Красавчик вздохнул с облегчением, когда уродливый лес сменился обычным. Во всяком случае, что-то внутри, взведенное до предела, медленно отпустило сжатую пружину.
Проселочная дорога не делала различий между тем лесом и этим. Она упрямо тянулась вперед. Красавчику с ней было не по пути. Он свернул направо. От редколесья брали начало бывшие колхозные поля. Сторонясь открытых мест, сталкер держался ближе к деревьям.
Неглубокий овраг, покрытый рыжей, жесткой травой заставил Красавчика остановиться на краю. Он придирчивым взглядом окинул открывшуюся местность, и не нашел ничего лучшего, как спуститься в заболоченную низину давно потерявшего русло ручья.
Обычный поход за артефактами не принес желаемого результата. В контейнере сиротливо покоилась пара "кошачьих глаз" – металлических кругов, в центре которого плавала, не удерживаемая ничем капля воды, да безразмерные кольца неизвестного сплава, сужающиеся и расширяющиеся по желанию заказчика. Ничего выдающегося. Все вместе тянет сотни на три баксов – и незачем было ради подобной чепухи в Зону ходить – больше потратил на экипировку.
Мысленно кляня себя за то, что продолжает идти в сторону Припяти, а не повернул на Янтарь, Красавчик долго шел вдоль обрыва, стараясь держаться нависших над низиной кустарников. Любые аномалии, включая изнанку, были заметней на фоне растительности, пусть даже такой чахлой, чем на голой земле. Там и для комариной плеши раздолье – так и стремится разгуляться на свободе, выжимая все соки из израненной земли как стакан из теста, приготовленного для пельменей.
Вот на этой приятной мысли – о том, что неприметно заставит кого-нибудь наделать себе домашних пельменей – Красавчик и остановился как вкопанный, глядя на то, что открылось ему после того, как он обогнул невысокий холм.
С первого взгляда сталкеру показалось, что это зрелище ничего приятного не сулит. То же показалось и со второго.
Осторожно ступая, чтобы шорох листвы или треск сбитых ветром сучьев раньше времени не известили о его присутствии, Красавчик затаился за невысоким кустарником. Камуфляж сливался с грязно-зеленой листвой, и сталкеру хотелось верить, что его неосмотрительный выход в полный рост остался незамеченным.
