Результат превзошел все мои ожидания – Кузя скинул лет десять, и я был очень рад за него. Но я не подумал о собаке – она так неслась за котом, что тоже омолодилась и стала щенком. Мы всей дружной компанией приехали на поезде домой и здесь распрощались – щенка я выпустил на улицу и проследил, чтобы он нашел свой дом и конуру, а кота Кузю накормил сгущенкой и куриным мясом. Ему еще предстояло прожить как минимум лет тридцать, пока я построю космический корабль, который разовьет субсветовую скорость. Если мне повезет, я сброшу лет тридцать и буду жить припеваючи еще долгих лет сорок. К этому сроку я еще что-то придумываю, чтобы остаться молодым, и для Кузи тоже.
Несмотря на пережитую гонку, он выглядел хорошо. Но к себе я такой варварский метод применять не собирался:– я еще подумаю, как изобрести аппарат, способный развить субсветовую скорость, или что-то еще, более безопасное, чем гонки на выживание со смертью в лице огромного пса с большими клыками или дикими пчелами. А зачем мне тогда свои мозги?
Нечасто, но иногда мне нужны таблетки – в первую очередь анальгин, конечно: от часто меняющей погоды у меня начинает болеть голова, и я тогда разламываю пополам таблетку анальгина и глотаю. Голова через десять минут перестает болеть, и мне можно жить дальше. Но если половина таблетки не помогает, то я глотаю оставшуюся половину и жду. Если голова и после этого не перестает болеть, тогда, все, кранты, – можно обращаться в похоронное бюро и заказывать гроб с музыкой. Но этого еще не доходило, и пока мне хватает половину таблетки, чтобы прийти в норму.
С погодой у меня начались сильные разногласия, – если через пару дней она намеревается устроить для меня снегопад или дождь, то у меня начинает болеть голова. Вот и сегодня: – видимо, через пару дней ожидается сильный дождь, – в декабре, или снегопад, – в июле, и голова у меня перестает соображать. Анальгин у меня кончился, и я сообразил своей ничего не соображающей головой, что единственное место для покупки анальгина это ближайшая аптека. Я мигом оделся и направился туда.
В аптеке я занял очередь: – передо мной стояла огромная очередь таких же больных. Посетовав немного, я успокоился и стал ждать, – до той поры, когда до моих ушей донеслось, что больше анальгина нет, а первый покупатель отошел от кассы, засовывая в свою сумку связку пачек анальгина. На мой взгляд, у него в руках было не менее коробки с этим лекарством, – словом, он скупил весь запас анальгина, который был в этой аптеке, и не оставил мне ни одной таблетки. Я запыхтел от недовольства и, проклиная все на свете, вышел на улицу. Ближайшая аптека находилась в двух трамвайных остановках, и я оценил свои силы – хватит их, чтобы туда добраться, или нет. Потом решил, что, наверное, должно хватить, и решил добраться туда: – во что бы то ни стало. Меня шатало из стороны в сторону, из носа тек ручей и я кашлял на каждом шагу. Прохожие шарахались от меня, словно я был болен чумой и проказой одновременно, и к этим болезням присоединилась ангина, коклюш, грипп и остальные болезни из Большой Медицинской энциклопедии.
Вдоль тротуара росло много кустов рябины, и я ел ее целыми горстями, а потом, когда понял, что мне полегчало от этих ягод, встал около усыпанной ягодами рябины и не отходил от нее, пока не съел на ней все ягоды. У следующей рябины я достал из кармана пакет и набрал его полный ягод, а потом перешел к следующей, которую тоже объел. После рябины у меня пересох ручей, который тек из носа и я поспешил к аптеке, до которой осталось всего одна трамвайная остановка. Уже стемнело, и сквозь окна было видно, что там тоже очередь, но гораздо меньше, чем та, которую я только что отстоял. Я завалился в аптеку и с порога осведомился – «анальгин есть?».
