— Ты так и не рассказал, как связан с Миэлем, — поднимаю глаза на своего блондина, он сжимает челюсть, желваки ходят ходуном.
— Ладно, — вздыхает мой барс, садится напротив, — я не то, чтобы прям Миэль. Всё куда сложнее.
Он берет кружку с чаем, делает глоток. Его взгляд затуманен, словно Боря переносится куда-то в прошлое. Я жду, Тим шаманит с завтраком.
— Однажды мне приснился сон. Я гулял по лесу, наслаждался свежим воздухом. Странно, ведь обычно меня не привлекали подобные прогулки. Зайдя в самую чащу, я увидел яму. Там спал маленький котёнок. Призрачный, вокруг его шерсти было такое голубоватое свечение.
— Ничего себе! — восклицаю, пораженная рассказом моего барса.
— Завтрак для сладкой сметанки, — Тим ставит передо мной тарелку с дымящейся яичницей и румяными кусочками бекона.
— И что дальше? — беру вилку, надкусываю бекон, — ммм… Тимур, ты волшебник!
— Знаю, детка, — пантер садится рядом, приобнимает меня за талию.
— Я вытащил котёнка, — говорит Боря, — а потом он начал говорить.
— Это был древний барс, да?
— Да. Он спал почти тысячу лет и проснулся, почувствовав давнего врага.
— Дракона, — выдыхаю.
— Теперь я понимаю, что да. Но тогда совершенно запутался. Я почти каждую ночь приходил к нему. Кормил, поил. Мы много беседовали. Он рассказывал о былых днях, а я слушал.
Я молча слушаю рассказ Бори. Можно представить себе, что угодно, но такое…
— А потом он исчез, — вздыхает Боря.
— Ты грустишь? — кладу ладонь на его большую руку.
Барс усмехается.
— Я сирота, сметаночка. А тут внезапно ощутил отцовское тепло. И снова потерял, — горько усмехается.
— Мне жаль…
— После появления у меня метки он снова явился. Но в этот раз в виде видения. Он велел защищать тебя. И я понял, что Миэль — часть меня.
— Защищать меня? — округляю глаза.
— Да. Потому мы постоянно и торчали рядом, сталкерили. Я просто не могу тебя оставить, Кира. Ведь впервые ощутил такую сильную привязанность. Лишь увидев тебя в том красном платье, потерял покой. Я много спрашивал Миэля про истинность. Он научил меня её чувствовать, понимать. И больше ты никуда не сбежишь.
— У меня вопрос, — хмыкаю, — немного не в тему, но…
— Какой?
— Почему вы не покрыли меня? — густо краснею, вожу ногтем по фарфору кружки, — как истинные, вы должны…
— Ты сейчас очень уязвима. Знаешь же, что мы не хотим жестить. А покрыть… это жесткий процесс. Ты к нему пока не готова, Кира.
Прикусываю губу. Мне безумно интересно, что значит, быть покрытой истинными. Но и страшно немного. Ладно, отложим это.
— Спасибо огромное за завтрак, но мне пора на работу, — промакиваю губы салфеткой, встаю.
— Куда собралась? У тебя выходной, — рычит Боря, — Кира, ты не услышала меня? Больше никуда без нас не пойдешь. Тебя обязательно должен сопровождать один из нас.
— А меня вы спросить не забыли? — вспыхиваю.
— Прости, малыш, — Тим обходит меня, прижимается грудью, — но мы не можем так рисковать.
— У меня встреча с сестрой! — пищу, — что за собственнические замашки, несносные коты?
— Да, мы такие, — мурчит Тим, смыкает ладони на моём животе, — но это наше решение, сметанка. Ты слишком важна. Больше эта чешуйчатая мразь к тебе не приблизится.
— И что мы будем делать? — вздыхаю, — мне нужно работать!
— Ася не справится?
— Нет! Она ассистент! К тому же, у меня есть обязанности по управлению южной стаей! Я просто не могу отсиживаться дома! — возмущаюсь.
Коты переглядываются.
