– Они свирепы?
– Не особенно, – сказала я.
– А в принципе зомби свирепы? – спросил Дольф.
– Только если им приказать.
– Как это?
– Ты можешь приказать зомби убить человека – если у тебя достаточно власти над ним.
– Зомби как орудие убийства?
Я кивнула:
– Что-то в этом роде.
– И кто это мог сделать?
– Не уверена, что здесь произошло именно это, – сказала я.
– Я знаю. Но кто в принципе мог бы это сделать?
– Черт, ну, я могла бы – но я не стала бы. И никто из тех, о ком я знаю, что он мог бы, не стал бы.
– Это уж нам решать, – сказал Дольф и достал небольшой блокнотик.
– И ты действительно хочешь, чтобы я назвала тебе имена друзей, чтобы ты мог спросить их, не оживляли ли они часом зомби и не посылали их убить этих людей?
– Прошу тебя.
Я вздохнула.
– Я в это не верю. Ну хорошо – я, Мэнни Родригес, Питер Бурк, и… – Я почти начала произносить третье имя, но замолчала на полуслове.
– Что такое?
– Ничего. Просто я вспомнила, что на этой неделе Бурка хоронят. Он умер, так что, я думаю, его можно исключить из числа подозреваемых.
Дольф пристально посмотрел на меня, и на лице его отразилось подозрение.
– Ты уверена, что это все имена, которые ты можешь назвать?
– Если я вспомню еще о ком-то, я тебе сообщу, – сказала я с самым невинным видом. Вот, смотрите, у меня в рукаве ничего нет.
– Ты уж постарайся, Анита.
– Не сомневайся.
Он улыбнулся и покачал головой:
– Кого ты защищаешь?
– Себя, – ответила я. Дольф непонимающе нахмурился. – Я не хочу, чтобы кое-кто на меня взбеленился.
– Кто?
Я посмотрела в ясное августовское небо.
– Как думаешь, дождя не будет?
– Черт возьми, Анита, ты должна мне помочь.
– Я тебе помогла, – сказала я.
– Имя.
– Не сейчас. Я проверю его, и если у меня появятся подозрения, я непременно ими с тобой поделюсь.
– Надо же, какая щедрость! – Шея у него начала багроветь. Я никогда не видел Дольфа в ярости и испугалась, что вот-вот увижу. – Первой жертвой оказался бродяга. Мы думали, что он напился в стельку и его сцапали вурдалаки. Его нашли у самого кладбища. Дело открыли и тут же закрыли, так? – С каждым словом голос его становился все выше и выше. – Потом мы нашли эту пару подростков, которые целовались в машине. Мертвых, и тоже недалеко от кладбища. Мы вызвали священника и экзекутора. Дело закрыли. – Дольф понизил голос, но казалось, что он с трудом сдерживает крик. Его голос звенел от почти осязаемого гнева. – Теперь это. Та же самая тварь, кем бы, дьявол ее забери, она ни была. Но до ближайшего гребаного кладбища – несколько миль. Это не вурдалак, и, вероятно, если бы я позвал тебя после первого или второго случая, семья Рейнолдсов была бы жива. Но мне казалось, я начинаю понемногу разбираться в этом сверхъестественном дерьме. У меня был некоторый опыт, но теперь его недостаточно. Совсем недостаточно. – Он стиснул блокнот своими огромными пальцами.
– Это самая длинная речь, которую я от тебя слышала, – сказала я.
Он криво улыбнулся:
– Мне нужно имя, Анита.
– Доминга Сальвадор. Она главная жрица вуду на всем Среднем Западе. Но если ты пошлешь за ней полицейских, она не будет с тобой говорить. И никто из вуду не будет.
– Но с тобой будут?
– Да, – сказала я.
– Хорошо – только лучше бы мне уже завтра что-нибудь от тебя услышать.
– Не знаю, удастся ли мне так быстро устроить встречу.
– Или это сделаешь ты, или это сделаю я, – заявил Дольф.
– Ладно-ладно, как-нибудь устрою.
– Спасибо, Анита. По крайней мере теперь я знаю, с чего начать.
