Она улыбнулась.
– Ты действительно веришь, что твоя способность оживлять мертвецов похожа на чтение мыслей? На салонные фокусы?
Доминга явно никогда не встречала настоящего телепата. Иначе бы не отзывалась о них так презрительно. По-своему они внушают страх не меньше, чем она.
– Я оживляю мертвых, Сеньора. Это всего лишь работа.
– Ты веришь в это не больше, чем я.
– Но стараюсь изо всех сил, – сказала я.
– Тебя кто-то уже проверял. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Моя бабушка со стороны матери проверяла меня, но не этим. – Я показала на все еще шевелящуюся лапку. Она была похожа на те фальшивые руки, которые можно купить у Спенсера. Сейчас, когда я уже не держала ее, я могла попытаться уговорить себя, что у нее внутри крошечные батарейки. Хорошо.
– Она была вудуисткой?
Я кивнула.
– Почему ты не училась у нее?
– У меня врожденный дар оживлять мертвых. Религиозные предпочтения от этого не зависят.
– Ты христианка. – В ее устах это прозвучало упреком.
– Вот именно. – Я встала. – Хотелось бы сказать, что мне было приятно провести с вами время, но это будет неправда.
– Задавай свои вопросы.
– Что? – Смена темы оказалась для меня слишком стремительной.
– Спрашивай, что ты там хотела спросить, – сказала Доминга.
Я поглядела на Мэнни.
– Если она говорит, что ответит, значит, ответит. – Казалось, он не особенно этому рад.
Я снова села. Еще одно оскорбление – и я уйду. Но если она действительно может помочь… О дьявол, в ее руках была тонкая нить надежды. И после того, что я видела в доме Рейнольдсов, я за нее уцепилась.
Я намеревалась сформулировать свои вопросы как можно вежливее, и теперь мне нельзя было ошибаться.
– Случалось ли вам в последнее время оживлять зомби?
– Допустим, – сказала она.
Ладно. Я помедлила, прежде чем задать следующий вопрос. Мне снова показалось, что в руке у меня шевелится эта чертова штука. Я потерла ладонь о коленку, словно это ощущение можно было стереть. Что меня ждет в худшем случае, если она обидится? Лучше не спрашивать.
– Вы не давали зомби задание… отомстить? – спросила. И вроде бы даже вежливо. Поразительно.
– Нет.
– Вы уверены?
Она улыбнулась.
– Я запомнила бы, если бы выпустила из могилы убийцу.
– Зомби-убийцы не обязательно были убийцами при жизни, – сказала я.
– О? – Ее седые брови взметнулись вверх. – Неужели ты так хорошо знакома с оживлением «зомби-убийц»?
Я боролась с желанием уклониться от ответа, как школьница, которую уличили во лжи.
– Только с одним случаем.
– Расскажи мне.
– Нет. – Мой голос был твердым. – Это мое личное дело. – Личный кошмар, которым я не собиралась делиться с леди вуду.
Я решила слегка изменить предмет разговора:
– Мне приходилось раньше оживлять убийц. Они были не более агрессивны, чем обычные зомби.
– Сколько мертвых ты вызвала из могилы? – спросила Доминга.
Я пожала плечами:
– Понятия не имею.
– Дай мне… – она, казалось, ищет нужное слово, – хотя бы приблизительную оценку.
– Не могу. Должно быть, несколько сотен.
– Тысяча? – спросила она.
– Может быть, я не считала.
– А твой босс в «Аниматор Инкорпорейтед» ведет счет?
– Я полагаю, что все мои клиенты занесены в компьютер, – сказала я.
Она улыбнулась.
– Мне очень любопытно узнать точную цифру.
Чем это может нам повредить?
– Я выясню, если получится.
– Какая послушная девочка. – Доминга встала. – Я не оживляла этого вашего «зомби-убийцу». Если, конечно, именно он ест честных граждан. – Она улыбнулась, почти засмеялась, как будто это было очень забавно. – Но я знаю людей, которые не стали бы с тобой разговаривать. Людей, которые могли бы совершить это злодеяние. Я спрошу их, и они мне ответят. Я узнаю правду от них, а ты узнаешь ее от меня, Анита.
