Спазм такой сильный, что пальцы на руках и ногах немеют. Егор же сильно вжимается в меня, резко выдыхает и замирает.
Нам требуется немного времени, чтобы восстановить дыхание. Потом Егор аккуратно высовывает из меня член и разваливается рядом на кровати.
Я приподнимаюсь, чтобы встать, но он обхватывает меня локтем за шею и притягивает к себе, уложив голову на грудь.
- Остынь ещё немного, Конфета. Лежи.
Не знаю, сколько мы так ещё лежим, но я начинаю замерзать. Снова просыпается смущение, когда я замечаю, что мои бёдра и живот Егора перепачканы кровью. Вдруг очень-очень хочется домой.
- Я хочу одеться, - отползаю и встаю.
Подбираю свою одежду, краем глаза замечая, что Вертинский внимательно следит за мной. Мне не хочется встречаться с ним взглядом.
- Юля, всё нормально? - спрашивает настороженно. - Как себя чувствуешь?
Зачем он спрашивает?
- Да. Но я хочу домой.
- Ладно. Может, чаю сначала выпьем? Или вина, если хочешь.
- Нет, спасибо, Егор. Я правда домой хочу.
Он уже натянул штаны и стоит у двери, оперевшись на косяк, пока я пытаюсь справиться с замком на платье. Чувствую его взгляд.
- Пока, - прохожу рядом и тянусь поцелуем к щеке, Егор же наклоняется, но как-то без желания.
Дома быстро киваю маме, ссылаюсь на сильную усталость и сразу иду к себе в комнату. Даже свет не включаю. Просто замираю у окна, пытаясь осознать произошедшее. И кажется, осознать это пытаюсь не одна я, судя по колыхнувшейся занавеске в тёмном окне напротив.
8. 8
Утро субботы встречает меня тянущей болью там внутри. Не сильной, но напоминающей. Я сажусь на постели и поджимаю к себе колени, поёживаясь от странного ползущего по коже холодка.
При взгляде на окно напротив, внутри что-то тревожно сжимается.
Вчера меня вырубило моментально, а сегодня я проснулась рано, как для субботы. И уснуть больше не вышло.
Встаю и подхожу к окну. Точнее почему-то крадусь. Егор у себя на внутреннем дворе, как раз занимается. Даже в мороз. Шапка, перчатки, теплый спортивный костюм. Вижу, как вылетает облачко пара из его рта при дыхании на каждый подъём на турнике.
В голове всплывает воспоминание вчерашней ночи, и как наше тяжёлое дыхание сливалось в один поток, как он щекотал своим чувствительную кожу у меня за ухом, как дул на влажные от его слюны напряжённые соски.
Отпрянув от окна, прячусь за стену. Плотно смыкаю шторы и отхожу. Мне не нравится всё то, что я сейчас ощущаю в своей груди. Какое-то шаткое чувство, неустойчивость.
Весь день в итоге валяюсь в кровати. Аппетита нет, желания хотя бы выглянуть на улицу тоже. Несколько раз захожу в мессенджер в переписку с Вертинским, но потом выхожу.
Но я же сама его попросила. Он всё сделал. Не знаю, как у других проходит первый раз, но, судя по форуму, на котором я молча сидела, у меня он прошёл прекрасно. Егор постарался, да.
Только вот… Что-то не так. У меня такое чувство странное внутри, от которого начинает ныть под ложечкой. Я обещала ему, что всё будет по-прежнему, что не превращусь в его воздыхательницу и не буду сталкерить. Ему и так хватает желающих.
Но… вот этот странный зуд за грудиной пугает. А что если я теперь не смогу просто быть другом? Если будут при виде его потеть ладони, а внутри скручиваться тугой узел, как сейчас, когда увидела в окно? А я ведь обещала. Поэтому нужно в себе давить это ощущение на корню и вести себя обычно.
