Смотритель хищного города - страница 2

Кошка поспешно прикладывает сигарету к губам, пряча их за длинными пальцами. Ее щеки полыхают красным. Она поняла, что я только что все узнал.

– Так с кем ты встречался? – вместе с вопросом из ее рта вырывается облако дыма, и мне приходится зажмуриться.

– С Локи.

Больше она ни о чем не спрашивает. Ее раздражают вопросы. Она не любит их задавать и еще меньше любит на них отвечать. Словно приставучих кусачих блох, вычесывает и сбрасывает со своей шерсти. Но мне есть, о чем спросить, и чем дольше наш разговор откладывается, тем паршивее мне становится.

– Кэт, – начинаю я, но она снова прикладывает сигарету к моим губам.

Я затягиваюсь.

Так элегантно меня еще никто не затыкал.

Бункер похож на многорукое и многоногое чудовище. Лабиринты его коридоров бесконечно ветвятся под Городом, образуя гигантскую паутину. Кошка говорит, что, если бродить там слишком долго, можно сначала забыть свое настоящее имя, потом потерять свою тень и уже никогда не найти оттуда выход. Эти ее страшилки Пит просто обожает! Каждый раз, когда мы идем обследовать путаные коридоры, он впадает в неописуемый восторг. Ему нравится собирать рюкзак, набивая его всяким хламом, типа, горелки, спальника, непромокаемых спичек, компаса, варежек, сигнальных ракет. Будто нам предстоит восхождение на Эверест. Его шея увешана амулетами от призраков, вампиров, оборотней, мертвецов, тоннельных жителей и демонов. Однажды он и мне их сделал, но я сказал, что в случае встречи с мертвецами, буду отбиваться его рюкзаком или им же самим, и да помогут ему амулеты. Пит обиделся и подарил эти бесполезные висюльки близнецам. Малая была безумно рада.

Сразу скажу: Бункер мы недооценили. Нам казалось, что мы быстро пройдем ветвь коридоров, обнаружим несколько новых помещений, хранящих какие-либо запасы еды и вещей на случай катастрофы. Однако за все годы мы не то чтобы не дошли до конца, мы так и не наткнулись ни на один тупик. Коридоры, развилки, повороты, снова развилки – и так до бесконечности. Понятия не имею, кто это построил и с какой целью, но я бы назвал это место “Лабиринт смерти”, потому что, войдя в него, едва ли сумеешь найти отсюда выход. Чтобы хоть как-то ориентироваться, мы рисуем карту и оставляем пометки на стенах, которые помогают не сбиться с пути. Иногда нам попадаются странные предметы, типа складного ножа или блокнота с записями. Чьи они мы так и не узнали, но стало совершенно ясно, что кто-то тут уже был до нас. А может, блуждает в мрачных лабиринтах до сих пор, потеряв имя и тень.

Мы идем где-то под северо-западной частью Города. Я считаю шаги, чтобы примерно определить длину коридора и отметить это расстояние на карте. Пит плетется справа, держит фонарик. Его рюкзак бренчит и плюхает. Меня раздражает весь этот шум, который подхватывается стенами и эхом уносится вдаль в бесконечную кроличью нору.

– Зачем ты вечно таскаешь с собой это барахло? – ворчу я.

– Если мы вдруг заблудимся, не проси поделиться едой и не подсаживайся к моему костру! – шипит он на меня, как разъяренная росомаха.

Пит безнадежен. Невозможно ему что-то доказать или переубедить. Если он вбил что-то себе в голову, то проще это принять. Ни в коем случае не спорить. Спорить он может до бесконечности. Если у него закончатся доводы, он выдумает новые. Как-то раз я проснулся от того, что он ворвался в мою комнату и начал с жаром что-то доказывать, подняв тему, о которой мы спорили две недели назад. В тот день он хорошо запомнил одну вещь – длину моих ног. Сразу после того, как я, не вставая, впечатал его в стенку напротив кровати. Между прочим, перед этим я слушал его пламенную речь, сдобренную нелепыми аргументами и выдуманными фактами минут десять, накрыв голову подушкой. Только потом не выдержал. Не представляю, что будет, когда он переберется к нам окончательно.