– С приездом, мистер Тамура, – усмехнулся он, открывая дверцу машины и весело оглядывая толпу журналистов.
– Здравствуй, Хирург, – слабо улыбнулся Риен, по обыкновению сотрудников «Карасумы» используя прозвище Митча, и опустился на заднее сиденье.
– Вас в агентство? – завел двигатель Митч.
– Нет, в пентхаус, – молодой человек откинулся на спинку сиденья и снял очки.
– Как скажете, – хмыкнул водитель и выехал на трассу.
– Доброе утро, мистер Тамура, – поприветствовала Риена миловидная экономка, едва открылись дверцы лифта и молодой человек прошел в просторный холл. – Как вы перенесли перелет? – поинтересовалась она, забирая у него рюкзак.
– Прекрасно, миссис Беллир, – губы молодого человека тронула улыбка.
Заложив руки за спину, он направился в сторону спальни; Анна Беллир, статная и опрятная светловолосая женщина в строгом гагатовом костюме с серебристой блузой, умевшая смеяться одними глазами и бесконечно преданная Риену экономка, последовала вслед:
– Будете завтракать, сэр?
– Через десять минут, – тепло улыбнулся Риен, – мне нужно принять душ.
Выйдя из ванной в темно-синем банном халате, молодой человек включил стоявший в спальне телевизор и прошел в гардеробную. Вполуха слушая утренние новости, он рассеяно снял с вешалки элегантный костюм и задумчиво взъерошил волосы. От размышлений его отвлек рингтон.
– Ты едешь? – без приветствий спросил Риена Джейк Джексон, директор детективного агентства «Карасума».
– Буду через четверть часа, – ответил молодой человек.
– Изучил материалы по делу?
– Да, еще до вылета.
– Поторопись, – в голосе директора отчетливо слышалось возбуждение. – Появились новые детали, и, кажется, мы нашли свидетеля.
– Скоро буду, – обронил Риен, вешая трубку.
Двадцатью минутами позднее он припарковал «Ауди» перед зданием агентства и, кивнув сотруднику, поспешившему угнать машину на стоянку, зашагал к стоявшему на крыльце высокому астеничному детективу в черном костюме и футболке того же цвета. Сухое и узкое смуглое лицо с гладким лбом, выступающими надбровными дугами и впавшими щеками, лукавый блеск горького шоколада глаз, обозначенных сеточкой морщин, ассиметричная прическа длинных волос цвета спелого каштана, падавших на лицо косой челкой, белоснежный ряд зубов, мелькавший в открытой улыбке, – Тони Окамото был для Риена названным братом, лучшим другом и наставником.
– Точность – вежливость королей, – хмыкнул Тони.
– Что нового? – поинтересовался Риен, следуя вслед за ним в просторный холл агентства.
– Мы просмотрели записи с камер слежения в районе парка Бейвью, – начал Тони, нажимая на кнопку лифта, – но с ними творится что-то странное.
– В смысле? – нахмурился Риен, проходя в кабину.
– Пропадает сигнал, – ответил Тони, – картинка искажается. Эффект, как от глушилки.
– Что в этом странного? – фыркнул Риен. Лифт остановился на третьем этаже. – Это всего лишь говорит о том, что убийство было предумышленным, – преступник не хотел, чтобы его увидели.
Тони усмехнулся, оглядывая последовавшего за ним в коридор молодого человека – спрятанные в карманы руки, стильную прическу густых чёрных волос, белоснежный фарфор ровной кожи, стройную фигуру в тёмно-синем костюме с тонкой белой полоской по краю бортов пиджака в тон кипельно-белой рубашке. Взгляд, походка, самый облик Риена излучали уверенность в себе.
– Странно то, что кадр искажается не только в промежутке, когда произошло убийство, но и на недолгий период утром, когда на месте работала полиция, – пояснил Тони.
