– Цезаря мы приберегаем для опытных наездников, но в принципе они тут оба на службе.
– Надеюсь, то же можно будет скоро сказать и обо мне. Я Айона Шиэн. Пришла поговорить с Бойлом Гратом.
– А, так ты, наверное, та янки, двоюродная сестра Коннора и Брэнны? А я Мира Куинн. – Она шагнула вперед и твердой рукой пожала Айоне руку, одновременно быстро и деловито оглядев ее с головы до ног. – Ты прямо с утра пораньше.
– Никак не привыкну к другому часовому поясу. Если сейчас неудачное время, я могу прийти позже.
– Что сейчас, что позже – какая разница. Бойла пока нет, но он скоро будет. Если хочешь, я тебе тут пока все покажу.
– С удовольствием. Спасибо! – Подобно Цезарю, Айона сразу сбросила напряжение. – Ты давно тут работаешь?
– Да уж почти восемь лет. Скоро девять будет. Да, впрочем, кто считает?
Она повела Айону в конюшню, широко шагая на длинных ногах, так что той пришлось поспешить, чтобы не отстать. С одной стороны Айона успела заметить комнату, заваленную шлемами, крагами, сапогами. Бочком подошел тощий кот, по примеру Миры смерив новенькую независимым взглядом, после чего чинно удалился.
– Это Дарби почтил нас присутствием. Он прекрасно ловит мышей, за что мы и прощаем ему его нелюдимость. Он честно зарабатывает свой хлеб, но ходит где и куда хочет.
– Самый лучший вариант.
Мира улыбнулась.
– Это правда. Так вот. Мы организуем конные прогулки, водим группы между Лох-Корриб до Мэском. Обычно это занимает час, но если клиент платит – продлеваем маршрут. И еще у нас тут тренировочный манеж. Можешь посмотреть.
Айона вошла. На аккуратном гнедом сидела женщина тридцати с небольшим лет, а некрупный подвижный мужчина в рабочих джинсах обучал и коня, и всадницу разным видам шага.
– Это наш Мик. В молодости был жокеем. Кладезь историй из тех времен.
– Вот бы послушать!
– Если задержишься здесь дольше пяти минут – непременно услышишь. – Мира уставила руки в боки и стала смотреть, как работает Мик, позволив Айоне сделать то же самое. – Мик когда-то неудачно упал на скачках в Роскоммоне, на этом его жокейская карьера закончилась. Теперь он учит, тренирует, а его ученики коллекционируют награды.
– Так вам, выходит, повезло, что он у вас работает.
– Это уж точно. У нас есть еще большая конюшня, там тоже и манеж, и плац. И конкурное поле там. Уроки мы там проводим. Это отсюда недалеко. Местные у нас тут тоже занимаются, иногда и на маршрут ходят. В это время года полегче, можно немного расслабиться, но дел всегда хватает. В общей сложности у нас на этой и на большой конюшне двадцать две лошади. Снаряжение держим вон там, в шорной.
Она обернулась к Айоне:
– Мы ездим по-английски, так что если ты привычна к западному седлу, придется приспосабливаться.
– Я и так, и так умею.
– Это очень кстати. Бойл очень строго следит, чтобы снаряжение было в надлежащем порядке, – продолжала она, жестом приглашая Айону войти. – Мы все делаем любую работу – какая в данный момент важнее. Снаряжение приводим в порядок, заказы принимаем, навоз вывозим, ходим за лошадьми, задаем корм – на каждом деннике вывешен график кормежки и рацион. А тебе приходилось водить конные маршруты?
– У себя дома, конечно.
– Тогда ты знаешь, что это не просто неспешная прогулка в компании с заказчиками. Надо еще следить, как они ведут повод, как в седле держатся… Да еще большинству здешних туристов подавай местный колорит. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Их интересуют наши края, история, даже флора с фауной.
