– А что тут понимать? Он ведь у тебя все ручкой попадает? Значит нужно швырять наоборот.
– Как это?
– Лезвием вперед,– Михаил швырнул нож в дверное полотно, резко без замаха и тот впился в доску со смаком и завибрировал тонким полотном.
– Вот так? Без М.Э?– не поверил Сергей.
– Без.
– Случайность это. Ну-ка, еще разок. И отойди-ка вон в тот угол.
– Может еще зажмуриться? Для чистоты эксперимента,– съязвил, не удержавшись Михаил, но нож взял протянутый Сергеем и в угол отошел. Швырнул, опять почти без замаха и нож опять завибрировал в дверном полотне, свистнув в воздухе.
– Лихо. Если не хитришь, то снимаю шляпу. Я раз пятьдесят кинул и ни разу не воткнул. Все время плашмя прилетает.– Сергей вернулся с ножом и попытался повторить бросок, но нож опять недокрутился или перекрутился, так что в результате ускакал под диванчик и забился там, в пыльный угол.
– Ну и хрен с тобой,– разозлился Сергей.– Валяйся, гад, в пыли. Какая программа у нас на ближайшее время?– повернулся он к Михаилу.
– Отдыхай пока. Я вот сейчас проеду с Надюшей в замоскворечье, хочу познакомиться с ее родственниками. Очень меня ее шурин, или как там называется муж тетки, заинтересовал. Кажется такой же самородок в "Русобое" как и Семенов.
– Да ну?!– встрепенулся Сергей. – Неужели повезло еще одного такого же встретить?
– Пока со слов и увечный он к сожалению. Покалечили мужика, подкараулив ночью. Так что ослеп. А ведь лет-то ему не более сорока. В самом расцвете сил. Сидит сиднем дома, на шее у домочадцев. А прежде кулачным бойцом был первым на Москве. Силантий Потапович.
– Нет, не слыхал. Можно конечно свояков порасспросить. Я с тобой. Взгляну на мужика. Сейчас, один момент, переоденусь, аптечку захвачу и вперед. Второй Семенов, да еще на сто лет раньше – это пропустить я не могу ни в коем разе. Я живо,– Сергей выскочил из курилки и умчался на второй этаж.
Михаил одел полушубок, мохнатую шапку и помог Надюше собраться. Два плетеных лубяных короба с санками, забросили в повозку и разместили там же и хозяйку.
– Показывай куда ехать, мы сзади верхом,– Михаил махнул рукой кучеру.– Давай, погоняй. Ежели что, то Надюша подскажет.
Доехали довольно быстро по московским меркам, явно не выехав за будущее Садовое кольцо. Пересекли Москва реку и через полчаса уже стучались в покосившиеся ворота, присыпанные и облепленные снегом.
Дом с соломенной крышей, сполз так же на один угол и таращился подслеповатыми оконцами, но застекленными, что говорило о многом. О когдатошнем достатке в этом доме, например. Конюшня, хлев, птичник – все под одной крышей и все перекосившееся и убогостью дышащее. На этом подворье явно не хватало мужских рук. Плетень из корявых лесин, кое-где и вовсе обрушился, а может, разобран был для протопки в совсем уж худые дни. Несколько поленниц белели свежими сколами, в глубине двора и оттуда же выскочила дворняга, захлебываясь пугливым лаем.
– Вылитый Австрийский Ландсир цены не меряной,– пошутил Михаил.– Лео, Лео, ко мне, собачий сын,– и дворняга тут же прониклась к нему самыми теплыми чувствами, завиляв хвостом так старательно, что чуть не валилась от усердия с ног. Михаил сунул псу в открытую пасть кусок сахара и дворняга, грызнув угощения, чуть не упала от радости без чувств. Похоже, что такое ей еще никто не предлагал.
– С одним членом семейства познакомились. Веди, Надежда, в палаты сермяжные,– скомандовал Михаил, подхватывая под руку, сомлевшую девушку.– Сергей, короба, сани, шевелись, давай.
