Как же хочется выйти наружу.
Мгновение, и передо мной вместо огромного окна уже стеклянная дверь, ведущая на небольшой балкончик. Удержаться я не смогла, как была в ночной рубашке, так и вышла на мороз. Как же замечательно!
Я раскинула руки в стороны и открылась холодной стуже. Она ласково обернула меня снеговой шалью. Снежинки кружилось в хороводе, создавая нечто известное только им. Я же просто стояла и наслаждалась волшебством зимы.
Через несколько минут все закончилось, и я почувствовала на предплечье морозную вязь. Что, это интересно?
Конечно, мне никто не ответил. Снежинки уже исчезли, холодная стужа улетела куда-то. Пора возвращаться в комнату.
“И чего это ты не спишь? — встретил меня недовольный голос фамильяра. — Приличные белки в это время еще спят!”
“Но я же не белка!” — улыбнулась сонному питомцу.
“Все равно еще рано!” — выдал Клим, широко зевнул, показывая мне острые зубки, затем вновь свернулся клубочком и засопел.
Чтобы не мешать мелкому, я направилась в ванную, где провела не меньше получаса. Как давно я мечтала принять ванну в шапке мягкой пены. Удивительное ощущение на коже.
Когда я ополоснулась и завернулась в белоснежное полотенце, то подошла к зеркалу. Что у меня там за знак на предплечье? На левой руке я увидела большую снежинку. Она словно живая переливалась и искрилась.
“Это знак того, что тебя приняла морозная стужа Ледяного замка, — пояснил Клим, появившийся на пороге ванной. — Ты для них теперь своя, Ваша Морозность”.
“Как ты меня назвал?” — удивилась я.
“Как и положено назвал. Ты на запястье просмотри”, — предложил фамильяр.
“Ничего нет”, — разочарованно ответила я.
“Ты магическим зрением смотри. Боги спрятали ваши татуировки, ни к чему всем знать, кто ты есть на самом деле!”
И правда, когда я перешла на внутреннее зрение, то увидела, что на запястье у меня сверкает белоснежный узор из снежинок, чем-то напоминающий то, что на предплечье.
“Красиво. А почему узоры похожи?” — спросила я.
“Они дополняют друг друга. Есть еще несколько артефактных татуировок. Чем больше ты найдешь, тем сильнее станешь, Морозная моя”.
“А почему Морозная-то?”
“Так по имени мужа. Что непонятного?”
“Какой он мне муж? Пока только название одно, не более”.
“А кто вчера убеждал богов помочь Натану? Может быть, я?”
“Ну и что. Жалко мне его стало. Да и надо как-то с него эту черноту снять. Вообще, не понимаю, как Иллиаса смогла все провернуть. Она что, сильнее Морозного лорда? Кто же она тогда?”
“Иллиаса обычная темная ведьма, а вот тот, кто за ней стоит, не простой маг. Да и не человек он совсем. Силища у него немереная, я ее через черный лед чувствую. Бр-р-р… Неприятное ощущение шло от него”.
“Но мне казалось, что и Натан силен. А его враг, видимо, сильнее. Не нравится мне это”, — отметила я.
“Морозный сильный, не спорю. Но там сила богов, не меньше”, — прошептал Клим, словно наш мысленный разговор могли услышать.
“Только этого нам не хватало… И как бороться с этим Черным богом?” — так же тихо проговорила я.
“Пока наш враг одна Иллиаса. А то, что ей скоро будет несладко, это точно. Ваши брачные татуировки – сильные защитные артефакты. И Морозный уже начал приходить в себя. Думаю, Натан за все отыграется!” — довольно заявил фамильяр.
“Так, еще один момент, это брачная татуировка?” — спросила я, показывая на рисунок на запястье.
“Конечно, я же тебе говорил!”
“Ты не называл их “брачными”!”
