Снежные птички и другие - страница 3

– Хлам, учитель?

– Разумеется! Не буду же я отправлять в иной мир что-нибудь стоящее! Помнишь примечание второе к тринадцатому пункту "Правил"?

– Если не видно разницы, зачем платить больше? – уточнил ученик, водружая печально звякнувший мешок в центре пятиугольника.

Идти на лекцию не хотелось, тем более что погода была теплая и солнечная. Поэтому, хотя сквозь приоткрытые окна второго этажа донеслась трель звонка, отмечающая окончание перерыва, ни Миша, ни двое его приятелей не двинулись с места, продолжая запивать свое ничегонеделанье холодным пивком. Устроились они для этого занятия, как обычно, на плоской крыше неведомой постройки, с давних пор называемой студентами Бастилией и расположившейся прямо перед покоробившейся колоннадой главного входа на факультет. Помимо прочего, это место было удобно тем, что от окон кафедры его заслоняли бурно разросшиеся клены, а потому гневливая преподавательница увидеть их не могла.

Торопливо пробежали по дорожке между корпусами две студентки, из открытого окна большой зоологической аудитории кто-то запустил самолетик. По улице Кибальчича, простуженно порыкивая, проехала маршрутка.

– Может, зря не пошли? – меланхолично осведомился один из Мишиных приятелей, – Там, небось, опять прикольно будет!

– Да ну их, – отмахнулся Миша, – расскажет кто-нибудь. Пойдем-ка лучше, – он поставил на парапет пустую бутылку, – еще пивка возьмем.

Едва он произнес эти слова, как в его глазах на мгновение зарябило. Впечатление было такое, словно весь мир вокруг дернулся наподобие изображения в телевизоре. Крыша под ногами едва заметно дрогнула.

– Что за фигня?! – Миша почесал висок, – Пиво, что ли, несвежее?

Приятели недоуменно пожали плечами. Миша перегнулся через парапет Бастилии, пытаясь разглядеть, как ему казалось, эпицентр странных колебаний, но ничего не увидел. Тогда он спустился по лестнице и зашел за угол строения.

– Упс, – услышали приятели его голос, – А тут дверь открыта. Она же, вроде, всегда заперта была?

– Ну открыта и открыта, – проворчал один из Мишиных приятелей, – рабочие, небось, открыли. Или там опять китайцы с рынка поселились.

– Эй, Мишка, пошли за пивом! – крикнули уже оба вместе.

Ответом была тишина. Они спустились с крыши и подошли к пресловутой двери, действительно, как правило закрытой на висячий замок. Закрыта она была и сейчас. Мишки перед ней не было, как не было его видно и нигде вокруг. Там, откуда ребята последний раз слышали его голос, стоял пахнущий дымом и навозом большой дерюжный мешок, из разорванной горловины которого высовывалась прогоревшая сковорода и пара мятых кастрюль…

Нельзя сказать, чтобы Миша не верил во всякие межпространственные перемещения и параллельные миры. Скорее, он просто не задумывался о таких материях. Он ни шатко, ни валко учился в одном из столичных вузов, умудряясь каким-то чудом сдавать сессии почти в срок.

– Ну и нифига себе! – сообщил он миру, вместо полуподвала, в который только что шагнул, оказавшись на довольно грязной площади, частично занятой чем-то, что он определил как сельский рынок самого провинциального пошиба. Все лотки были деревянные, заваленные главным образом сельхозпродукцией, и нигде не было видно ни «сникерсов», ни обязательного для любого рынка текстиля китайского производства.

Люди тоже были одеты как-то странно и явно не модно, а некоторые – так и в откровенные грязные обноски. Попалось Мише на глаза, впрочем, и пара типов в кольчугах, металлических нагрудниках и шлемах.