«Завтра подключу Емельянова. Пусть раскопает, - размышляю я дорогой. И вздрагиваю от неожиданности, когда в кармане брюк начинает пиликать айфон. «Лиза Пирогова» - высвечивается контакт. Я молча нажимаю на кнопку отбоя. Мне сейчас совершенно не хочется слушать ее стенания, не имеющие ничего общего с действительностью. Я даже не догадываюсь, что не пройдет и месяца, как я буду ругать себя за легкомыслие. И этот странный звонок помог бы избежать многих проблем в будущем. А так… Я держу Ольгу за руку. Довольно гляжу на Роберта и его псинку, спящую на коленях у Олюшки. И чувствую полное размягчение мозгов и совершенно невероятный стояк. И еще плечо, о котором я благополучно забыл. Ноющая боль напоминает мне о недавнем ранении. Пуля, конечно, дура, а Васька Егорцев молодец. Но тугую повязку мне носить с месяц, пока не заживет окончательно рана.
- Что? – поднимает на меня глаза Ольга.
- Все нормально, - морщу я нос и снова пытаюсь понять, откуда прилетела пуля. Кто нанял снайпера? Или решился сам на убийство? Ответов на эти вопросы я так и не получил. И по воле неведомого врага теперь не смогу оперировать. Но это не самая большая потеря в том хаосе, в который превратилась моя жизнь за один субботний день.
Повезло, что я болен, ранен и из-за Ольги растерял все мозги. Могу хоть неделю отлежаться и провести собственное расследование. А заодно не разлучаться с Олюшкой и Робертом. Потом, конечно, жизнь вернется в прежнее русло. Меня, как обычно, закрутит работа. И семейная жизнь потечет своим чередом. Но пока я доволен, что могу сделать передышку в работе и осмотреться по сторонам.
Поэтому следующим утром лицезрю помятые морды Пирогова и Емельянова.
- Стрелять могли и в меня, и в Ольгу, - тру я затылок, пытаясь унять головную боль. – Мы ее сначала в расчет не брали…
- Если ты думаешь, что заказчик Шевелев, то ему нет никакого резона. Левке племянница нужна живой, чтобы она собственноручно написала отказ от наследства.
- Мог и заказать, - бурчит Емельянов. – Тут нужно смотреть, кто наследует после Ольги Николаевны.
- Мать и сын, - на автомате вставляю я и тут же понимаю, что у Шевелева есть мотив. Стоит надавить и Катерина подпишет любую бумажку. И даже не поймет, что сделала. За себя, за ребенка… От любого наследства откажется, если что-то случится с Ольгой.
- Пожалуй, ты прав, - ощерившись, говорит Игорь Петрович. – Даже если ты оформишь опекунство, половину Левка отожмет безболезненно.
- Чем таким уникальным владела Тереза Разуваева, что сейчас за ее наследство развернулась настоящая война? – бурчит мой ВэВэ, и Пирогов только открывает рот, чтобы ему ответить, как на столе заходится песней Круга его старенькая кнопочная Нокиа.
- Я занят, Лиза, - отрезает Пирогов, а потом меняется в лице. – Тебе срочно, что ли? Вадим болен. Потерпи неделю-другую.
Но судя по помрачневшему лицу Игоря, понимаю, что Лизе требуется срочное вмешательство пластического хирурга. Нос за ночь вырос или сиськи отвисли до коленок.
- Направь ее к Ваське. Я договорюсь, - шепчу я другу.
Но Петрович мрачно отмахивается и, гаркнув в трубку «Пошла на фиг, идиотка!», нажимает на кнопку отбоя. Пирогову явно нет дела до прихотей жены. Какая она у него по счету? Кажется, третья.
Первые две не страдали отсутствием мозгов, а Лиза еще тот экземплярчик. Но, как ни странно, Игорь Петрович любит именно ее. И нагрубил он ей из-за нас с Емельяновым. Сейчас вот Лиза прорыдается, потом позвонит мужу снова. Наверняка пригрозит утопиться или возведет стенку в постели. И то, и другое Пирогов не потерпит и побежит мириться. Такая вот романтика семейной жизни.
