– Хорошо, ты отрицаешь эволюцию, но тогда, откуда же взялось это бесчисленное множество классов, отрядов, я там не знаю, видов живых существ? Не могли же они взять и вот так вот появиться, сразу, все вместе.
– Отчего же не могли?… очень даже могли. Правда, ну не совсем уж сразу, а за период Творения….
– Опять ты – Творение!… А естественный отбор?! Может, ты и его отрицаешь?!
– Естественный отбор, величайшее проявление гения Творца – признаю безоговорочно. Ему-то мир и обязан таким колоссальным разнообразием видов живых существ. Он и олицетворяет, как я уже говорил, способность, заложенную творцом, всех живых организмов к мутациям, к изменениям в своём потомстве, к закреплению в нём полезных свойств, обеспечивающих выживание вида.
– Вот! Разве это не явный, прямой инструмент эволюции! Благодаря ему, все виды животных под влиянием внешних условий могут меняться, становиться совершенней, а значит – эволюционировать. Получается, что живым организмам как раз и не нужно проявлять к собственной эволюции свою волю, их совершенствование происходит под влиянием внешних обстоятельств – изменения условий существования, и благодаря этому самому естественному отбору.
– Но, при чём тут совершенствование? Почему ты решила, что изменяясь, они становятся совершенней? Почему не наоборот?
– Ну, а как же?! Ведь они приобретают какие-то новые возможности, которых у них раньше не было. Разве они при этом не стали совершенней, не эволюционировали.
– Да, но, приобретая какие-то новые возможности, они обязательно утрачивают какие-то старые, и, таким образом, речь идёт лишь о простом замещении. Давай рассмотрим на примере.
– А, давай!…
– Представь, что в связи с какими-то причинами, предположим серьёзными климатическими изменениями, у весьма значительной популяции животных какого-то вида начала исчезать кормовая база. То ли какая-то трава пожухла, то ли какие-то улитки или слизняки повымерзли, или, там, наоборот…. И вот, пытаясь перейти на другой источник питания, одна часть популяции стала пытаться искать себе пропитание в воде, другая, предположим, отрезанная от моря горным хребтом, стала приспосабливаться к кормам, добываемым на высоких деревьях, третья начала что-то выкапывать из-под земли. И так из поколения в поколение. У кого-то из их потомков через тысячи лет конечности превратились в ласты, у кого-то в лопаты, кто-то отрастил длинную шею, кто-то хобот. Соответственно, по прошествии миллиона лет, эти части популяции исходного вида, благодаря этому самому естественному отбору, будут так отличаться друг от друга, что никому и в голову не придёт считать их потомками единого предка. Это вызывает у тебя возражения?
– Пожалуй нет, не вызывает…. Вроде логично всё, но….
– Тогда, мы вполне можем предположить, чисто гипотетически, что тюлень, жираф и муравьед имеют единого предка. Можем?
– Можем…. Не возражаю. Вот, ты сам всё себе и доказал! Видишь, как сильно они изменились, эволюционировали.
– Я уже тебя спрашивал, на каком основании ты отождествляешь простые изменения в анатомии и эволюцию. Термин «Эволюция» предполагает усовершенствование, переход на более высокую ступень организации.
– Вот, каждый из них и усовершенствовался. Кто-то научился плавать, кто-то летать, кто-то лазать по деревьям….
– Ага, и, при этом, все разучились, скажем, быстро бегать!… Пойми, каждый стал функционально совершенней лишь для чего-то одного, кто – для лазанья, кто – для плавания, кто – для летания. Скажи мне, кто, по твоему, более совершенен – слон, дикобраз, крот или летучая мышь?
