». Это была та вещь, которую Хеннесси успела узнать о Ронане Линче: парень был уверен, что хранит свои секреты, держа рот на замке, но в итоге рассказывал их другими способами.
Он спросил:
– Так о чем ты грезила на самом деле?
– Есть вещи, о которых леди не говорят, – ответила Хеннесси, – и спрашивать невежливо.
– Неважно.
– Джордан.
– Я сказал неважно.
– А я ответила Джордан.
Если бы Ронан надавил сильнее, девушка заговорила бы, и в глубине души она хотела, чтобы он это сделал, но вместо этого парень только пнул одно из колес. У Хеннесси мельнула мысль, что, возможно, Ронан хотел, чтобы она заставила его поделиться своим сном. Должно быть, что-то беспокоило его настолько, что Ронан не смог помешать всем этим колесам в итоге вырваться у него из головы. Но идея взвалить тяжесть его драмы поверх собственной казалась чересчур.
Поэтому они просто молча собрались. Хеннесси взяла свой меч. Ронан забрал птицу. У двери он обернулся, чтобы окинуть взглядом, что натворил. Все эти колеса. С вороном, сидящим на плече и мечом за спиной, парень представлял собой необычный силуэт. Хеннесси подумала, что было бы здорово написать его портрет, если бы все, что его касалось, не должно было бы оставаться в тайне. Что, в свою очередь, напомнило ей, как она размышляла во сне, что Джордан сочла бы Брайда подходящим объектом для портрета.
– Интересно, что у нее на уме, – произнесла Хеннесси. – Что она и твой брат задумали?
Ронан отвернулся, его голос прозвучал сухо и огорченно:
– Держу пари, они отрываются по полной.
Джордан чувствовала себя немного неловко из-за того, что угнала машину Диклана Линча.
Но не слишком. Не настолько, чтобы не спать по ночам (или, скорее, по утрам, так как она была совой). Недостаточно, чтобы желать вернуться в прошлое и что-то исправить. Но ровно настолько, чтобы, иногда встретив «Вольво» той же марки и модели, ощутить смутный укол вины. В противоположность бренду «Вольво». Наперекор собственному стилю.
В сущности, случилось следующее: пару недель назад она бросила старшего и младшего Линчей посреди ночи на заправке в захолустье Вирджинии, задние фары автомобиля выхватили из темноты их лица, когда она сматывалась на их тачке.
Лицо Мэтью было удивленное и абсолютно круглое: круглый овал, круглые глаза, круглый рот, он выглядел, как и всегда, намного моложе своих семнадцати лет. А вот Диклан особо удивленным не выглядел. Он скрестил руки на груди, сжал губы в тонкую линию и чуть прикрыл глаза, придавая лицу «ну конечно, не одно, так другое, да?» выражение ровно в тот момент, когда стал стремительно уменьшаться в зеркале заднего вида. Однако невелика измена. Джордан полагала, Диклан достаточно изобретателен, чтобы найти другой способ передвижения и успешно проделать оставшуюся часть пути до Амбаров. Кроме того, девушка была уверена, что плохие парни, которые ранее покушались на жизнь братьев, еще не успели подобраться к ним настолько близко, чтобы в данный момент представлять реальную угрозу.
Скорее всего.
Возможно, именно поэтому она чувствовала себя слегка неловко. Азартные игры с жизнями людей, как правило, больше в духе ее второй половины – Хеннесси. Джордан обычно исполняла роль здравомыслящей части.
Причиной, по которой Диклан Линч в эту минуту возник в ее мыслях, хотя ни одного «Вольво» не маячило на горизонте, было приглашение на вечеринку, которое она держала руках. Плотная матово-черная карточка с изображенным на ней жирным белым крестом и закругленными краями, невероятно приятными на ощупь. «
