– Ну, я пошел, – выдохнул Фил и скрылся за дверью.
Остаток вечера я читала, перерываясь лишь на еду. Посмотрев на часы, мне стало понятно, что пора спать. Фила еще не было. Умывшись и почистив зубы, я легла на кровать и залезла в интернет на смартфоне.
Тонна разносторонней информации обрушились на мое сознание. Незаметно пролетел час. Целый час был потрачен на чтение новостей, о ничего не значащих для меня людях, которые понятия не имеют о моем существовании.
Глаза слипались. Я выключила свет и улеглась на своей половине кровати. С улыбкой, я вспомнила, что тайну о поддельности новой стрижки, Фил так и не раскрыл. Перед сном парик, конечно, был снят. Закрыв глаза, я представила гримасу на его лице, когда в свете утреннего солнца мои волосы обретут привычный оттенок.
Меня разбудил щелчок входной двери. Приоткрыв один глаз, я глянула на часы. Цифры светились желтым светом. Три часа ночи. На расспросы не было сил, и я снова уснула.
Резкий звук будильника прорезал тишину. 8:00. Мелодия-марш призвана разбудить и взбодрить, но на деле причиняла боль и страдание. Мы с Филом вставали одновременно. Я всегда быстро вскакивала и занимала ванну, чтобы умыться и нанести неброский макияж – блеск на губы и черную подводку по контуру ресниц. Покончив с мейкапом, отправлялась к старому шкафу за одеждой.
Сегодня наряд подобрался быстро: темно-синие джинсы и голубая кофточка. Одевшись, я шагнула на кухню.
Чайник, поставленный Филом, щелкнул и перестал плеваться горячими каплями. Из холодильника на столешницу перекачивали вкусности. Микроволновка любезно расплавила сыр на наших бутербродах. Наливая кипяток в кружки, я взглянула на Фила. Он сидел и смотрел в одну точку. Заспанное лицо выражало тоску и отчужденность. Бедный, совсем заработался.
Я поставила кружки, тарелки на столик и села на диван. Фил улыбнулся и обнял меня:
– Доброе утро, Малыш. Кажется, ты вчера была рыжей.
– Думаю, ты догадался, что это был парик.
– Конечно.
Фил поцеловал меня в висок.
Часы тикали, бутерброды таяли, кружки опустошались.
Отхлебывая кофе, я поторопилась, поперхнулась и закашлялась.
– Слушай, ты же должен был уйти пораньше, на собрание.
Фил помедлил.
– Собрание отменилось, забыл сказать.
Я пожала плечами и допила кофе.
Спустя несколько минут мы оба спешно одевались в уличную одежду.
Торопясь на работу, я так и не обсудила с Филом вчерашний заказ. Меня весь день мучило любопытство. Правда, дежурство на кассе немного отвлекало от этих мыслей.
Аптека, в которой я работала, называлась «Пилюля». Ассортимент у нас был большой, помещение просторным. Торговый зал от служебного прохода отделяла витрина. В верхней части она была стеклянной, а снизу деревянной. На обзор покупателям выставлялось множество разношерстных препаратов. Окошек для обслуживания клиентов было одиннадцать, но обычно работало не более двух кассиров-фармацевтов. Служебные помещения представлялись несколькими складскими, санитарной, комнатой отдыха персонала и кабинетом заведующей. Изготовлением лекарственных средств по рецепту аптека не занималась. Продавались только заводские препараты. В торговом зале, для посетителей, стояли два белых кожаных дивана, и работал телевизор. Моя смена продолжалась двенадцать часов
День тянулся долго. Посетители шли унылой вереницей. А в обед доставили новую партию пилюль. Наконец стрелки часов показали 21:45. Можно было закрываться, пересчитывать заработанные деньги и идти домой. С этим я быстро управилась.
