В пелене непривычного гнева без оттиска эгоизма Раджед незаметно переметнулся к иным видам, признав в них Москву, а именно те места, где и жила София. Вероятно, всколыхнувшаяся тревога позволила найти ее. Перед глазами все вставал образ грубых мужланов, черной тряпки и багажника грязной машины, доводя до дрожи, от которой то кидало в озноб, то в жар от ярости: никто не гарантировал, что с Софией не случилось бы однажды чего-то подобного.
А могущественный Страж Вселенной, безусловно, не шевельнул бы и пальцем. «Продукт неудавшегося эксперимента – вот и вся его суть» – так рассуждал в порывах недовольства Раджед, подозревая, что преступно недалек от истины.
«Каждому свое испытание», – нейтрально отозвался Сумеречный Эльф, но смолк, как порванная струна. От янтарного чародея все скрывалась тайна: как вечно переживающий за всех и каждого Страж с такой невозмутимостью отдает кого-то на закланье? И тут же настигал непривычный укор самому себе: со всей силой камня он на протяжении веков не занимался почти ничем, кроме шумных развлечений и услаждения плоти. Не считая войн льоров, которые велись тоже во славу одного себя, ради доказательства могущества и порочного круга мести.
«Замолчи!» – хрипло прозвучали собственные мысли.
«Но прошло два года, я надеялся…» – неуверенно вздохнул Сумеречный Эльф, все не показываясь в хоть сколько-нибудь материальной форме.
«Да, прошло. Но нет, я не на такое появление рассчитывал! Поэтому сгинь!» – оборвал Раджед. А в следующую секунду сердце вновь замерло и пустилось сбивчивым галопом: по улице, невредимая и спокойная, шла София в окружении родителей и подросшей сестры. Раджед, сам не замечая, счастливо улыбнулся, приникая к стеклу, словно согреваясь дыханием далекой весны. Свершилось! Он увидел ее!
София превратилась в прекрасную девушку, которую рисовал в своих мечтах. Впрочем, в ней по-прежнему оставалось что-то неисправимо детское: в наивной кроткой улыбке, в широко раскрытых честных глазах, мерцавших словно сапфиры. Даже уложенные локоны ниже лопаток светились расцветом лучшей поры юности, еще достаточно беззаботной, чтобы не отвоевывать свою красоту у усталости взрослых хлопот и тягот ответственности.
Впрочем, все зависело от образа жизни. Софию же судьба не обделила ни добрыми родителями, ни устроенным бытом. Раджед вдруг с горечью понял, что он и все произошедшее в Эйлисе – это, возможно, самое страшное ее воспоминание. И все же сладостно пьянил шанс вновь увидеть ее, вновь вспомнить аромат ее волос и впитать новой памятью каждую черту чудесного образа.
– Это же София! – прошептал блаженно Раджед, смакуя желанное имя. – София! И Рита… и… О нет!
В одночасье время застыло вязким желе ужаса. Счастливая семья шла мимо стройки, где возводился новый супермаркет. Огромные краны поворачивались в разные стороны. Но внезапно один из них пошатнулся, подкошенный порывом ветра. Тяжелая изогнутая балка накренилась, выпрастываясь жадной лапищей погибели из своих креплений. Тросы лопались, смещая центр тяжести, отчего крановщик, поняв беду, отчаянно подавал сигналы товарищам внизу. Но было слишком поздно. Несчастный случай – один из миллионов и миллиардов. Только кто так судит? Всевидящие Стражи, которым наплевать на людей? Целый мир в лице Софии и ее близких балансировал на лезвии.
– Эльф! Они же погибнут! Спаси их! – вскрикнул Раджед, кинувшись к зеркалу, озираясь по сторонам в поисках друга, которого так старательно прогонял. Но его не было в башне! И похоже, он не слышал.
