Девушка даже не пыталась запомнить все те коридоры и повороты, которыми ее провели в предназначенные для нее комнаты, где и передали в руки целому отряду служанок после того, как с ее измученных запястий наконец-то сняли кандалы.
Милена чувствовала себя безвольной куклой, когда ее купали в ванне, наполненной ароматной водой, причесывали и убирали волосы, одевали в прохладные, шелестящие от малейшего прикосновения одежды. Во время купания девушку разморило, и она почти спала, когда ей, лежащей на широкой кушетке со множеством подушек, подали кушанья на низеньком столике. Она машинально отпила из бокала, едва прикоснулась к еде, не чувствуя ее вкуса, и спустя несколько минут уснула на подушках.
Милена проснулась от тихого настойчивого перезвона, решив, что это будильник и ей нужно собираться на работу. Но вместо знакомых стен перед глазами полыхнул алый огонь полога роскошной постели.
«Ого! Кто это меня сюда уложил?»
Девушка снова откинулась на белоснежный шелк подушек и закрыла глаза. Воспоминания о вчерашних событиях были туманны и потеряли свою остроту. Даже осознание того, что она пленница черт знает где и что где-то в этом же месте обитает ночной кошмар по имени Сарк, не нарушало оптимистического состояния духа.
«Утро вечера мудренее? Так получается? Ну не бросаться же мне теперь в истерику, все равно никакого толку!»
В мысли настойчиво врывался перезвон. Милена отбросила легкое и тонкое, но удивительно теплое одеяло, приоткрыла огненный полог и выбралась из постели.
В комнате стоял розоватый сумрак, но в том, что сейчас именно утро, девушка почему-то не сомневалась. Свежий прохладный воздух, проникающий в комнату через приоткрытые балконные двери, заставил вернуться к постели, взять одеяло и накинуть его на плечи. Ночная сорочка, которая была на Милене, явно была предназначена соблазнять, но никак не греть. Вместе с прохладой с улицы неслись разнообразные звуки, но девушку пока интересовал только мелодичный перезвон, разбудивший ее.
Разглядывая комнату, Милена задержала взгляд на огромном зеркале и туалетном столике перед ним, заставленном таким обилием всевозможных баночек, флаконов и коробочек, которое привело бы в восторг не меньше дюжины модниц, и замерла от изумления. Рядом с маленьким круглым зеркальцем на краю столика стояла высокая тонкая ваза, а в ней – совершенно невероятный букет. На черных стеблях с черно-бордовыми длинными узкими листьями висели гроздья бледно-розовых колокольчиков с тычинками, заканчивающимися маленькими прозрачными шариками. Ветер с улицы покачивал гроздья цветов, и длинные тычинки, ударяясь друг о друга, издавали тот самый перезвон.
Милена подошла ближе и коснулась цветов кончиками пальцев. Колокольчики отозвались громким звоном, словно вскрикнули. Девушка резко отдернула руку – сердце отчего-то бешено заколотилось – и посмотрела в зеркало. У входа в спальню стоял лорд-протектор и гаденько улыбался.
– Соа, Милия, – сказал он и подошел к ней.
Девушка отступила к балкону, плотнее укутавшись в одеяло. Ей было неловко от того, как дан Глисса на нее смотрел, но страха перед ним она уже не испытывала, интуитивно понимая, что он только пешка в игре Мастера Сарка. Поэтому, вместо того чтобы кричать и плакать, и просить о снисхождении, как поступила она вчера, Милена просто повернулась к нему спиной и вышла на балкон.
Внизу оказался огромный внутренний двор, в котором был разбит парк. Трава, деревья, кусты – все было разных оттенков красного. И небо. Затянутое облаками небо тоже было красным. Внизу, под балконом – он находился где-то на высоте третьего этажа – раздались приветственные крики.
