– Мы не насмехаемся, не обижайтесь, пожалуйста, – улыбнулась Марина, – там, откуда мы пришли принято подшучивать друг над другом, но мы не смеемся над теми, кто не понимает наших шуток.
Калатари поклонился, по-видимому, оценив почерпнутый из знакомых сказок высокий стиль сказанной фразы.
Воины окончательно отказались от агрессивных намерений, с живейшим интересом вслушиваясь в каждое слово. Все они как один были рослыми, гибкими и крепкими, но едва ли кто из них мог бы потягаться с Кэрсо-Ласом, даже начисто лишенным магической силы.
– Мы только путники, которрым необходимо найти прроход в горрах, – пояснил Маркиз, – наши прроводники, – он кивнул на скорчившихся на земле маганов. – по незнанию завели нас на ваши земли.
– Откуда вы пришли? Я бывал во многих землях – от вечных льдов до песчанного города и от храма зари до Эдэры, но нигде не встречал вам подобных.
– Да, видать наша брратия загостилась во Внутрреннем Поле, – хмыкнул озадаченный Маркиз и добавил уже на языке калатари, – что действительно ни одного Царря?
– В священном калахарском лесу, говорят, живут два великих мудрых господина, которых называют царрями, но они никогда никому не показываются. Никто из нас не видел их и если вы один из них, то примите наши почести. Наш город в нескольких часах пути, в расщелине гор, у самых ворот тайного прохода. Мы хранители этих врат и будем рады приветствовать у себя истинно мудрого и его свиту.
– Свиту?! – ахнул от возмущения Кэрсо-Лас, выронив из рук почти погасший сгусток силы. Голубые слепящие молнии разгневанными змеями расползлись по земле, заставив многих калатари подпрыгнуть на месте от электрических разрядов.
– Успокойся, он их правитель, их великий мудрец и провидец, а мы всего лишь непонятные опасные чародеи. – Марина легко сжала его запястье и кивнула на в недоумении переглядывающихся между собой воинов, испробовавших на себе отголоски силы воздуха. Их жезлы ярко светились, судя по всему, указывая на близость «непонятной» магии.
– И все-таки это нечестно, – согласилась Гаитоэранта исподлобья глядя на купающегося в лучах удовольствия Маркиза.
– Я – Альк, – представился правитель Стейдвиджа, теперь обращаясь только к коту.
– Я ррад нашей встррече, Альк, – мурлыкнул тот в ответ.
Дождь окончательно стих, словно кто-то снял вызвавшие его чары. Калатари сняли капюшоны, вложили мечи в ножны, а жезлы в кожаные чехлы. Кроме того, у каждого на спине висел лук и колчан со стрелами.
На сей раз идти не пришлось. «Свите» предложили стать пассажирами пегасов – тонконогих, потрясающе красивых крылатых коней. Кэрсо-Лас, Марина и Гаитоэранта, не раздумывая, согласились, но маганов никакая сила не заставила бы даже близко подойти к этим прекрасным созданиям. Маркиз великодушно разрешил им убираться восвояси, справедливо рассудив, что калатари будут более приятными проводниками.
Царрь согласился ехать в карете Алька, запряженной парой обыкновенных лошадей.
Следует отметить, что пегасов в отряде было мало и служили они исключительно знатным калатари.
Путь в «город у врат» занял около трех часов, пролетевших как один миг. Калатари распевали песни – о единстве леса и всех живых существ его населяющих, о рассвете, встающем из мира теней, о победе дня над ночью. Из этих песен вскоре стало понятно, что калатари народ веселый, гордый, умеющий ценить красоту и почему-то сторонящийся гор и всего темного. Выяснилось также, что непримирима и довольно бессмысленна их вражда с другим многочисленным народом – ведьмаками. Их считали носителями темной магии, в песнях калатари их рисовали безжалостными и беспощадными, не умоляя при этом их ума и воинской доблести.
