– Не наплевать, – Маркиз прошелся по комнате, – она боялась тебе сказать именно потому, что знала, как ты это воспрримешь, – он сел рядом, сложив голову на ее колени, – Она даже теперрь боится…
– Чего? – всхлипнула Гаитоэранта, зарываясь лицом в мягкую кошачью шерсть на загривке тигра.
– Боится потеррять тебя, боится за него…
– У них так все серьезно?
Кот прищурился и по-человечески тяжело вздохнул.
– Более чем я мог себе прредставить. Нам еще долго быть вместе, вам необходимо помирриться, отложи свои коваррные намеррения до конца пути.
Гаитоэранта чмокнула его в холодный, мокрый кожаный нос.
– Пока у меня вообще нет никаких планов. Ладно, пойдем завтракать.
По коридорам дворца пронесся протяжный перелив хрустального колокола, возвестившего о готовности завтрака.
Гаитоэранта вытерла рукавом слезы, потрепала кота за ухом и, ни слова более не говоря, направилась к двери. Маркиз задумчиво посмотрел ей вслед.
– Ой, не веррю, – тихо заключил он, зрачки сузились в едва различимые щелочки, – не будь я калахаррским котом…
На ведущей в летнюю столовую веранду лестнице Гаитоэранта столкнулась с глотающей слезы Кайлин, которая, очевидно, не была настроена делиться своими огорчениями, так как тотчас радужно улыбнулась и поспешила вниз.
– Кайлин, подождите, пожалуйста, – окликнула ее Гаитоэранта.
Кайлин замерла как вкопанная, медленно, словно ожидая удара, обернулась.
– Вы случайно, не знаете, мои спутники собрались?
– Они в трапезной, ваше сиятельство, – облегченно вздохнула девушка. Она уже спустилась на пару ступенек, как вдруг вновь обернулась и подчеркнуто не заинтересованно спросила, – позвольте, вы не знаете, госпожа Марина зайдет после завтрака к себе в комнату?
– Не ручаюсь, но думаю, зайдет, – отмахнулась Гаитоэранта, несколько удивленная вопросом.
Кайлин кивнула и побежала вниз, Гаитоэранта моментально забыла о ее существовании.
В высокие стрельчатые окна трапезной лился яркий солнечный свет, играя на золотых приборах и тонком хрустале. Во главе стола как всегда исполненный величия восседал Альк, по правую руку сидел убеленный сединой Абегаэль, по левую Марина и Кэрсо-Лас, далее место пустовало. На противоположном конце стола завтракала придворная знать, лучшие виноделы, воины, лекари, конезаводчики, а также насколько новых, незнакомых лиц.
– Приветствую, – коротко поздоровалась Гаитоэранта, усаживаясь на единственный пустой стул.
Беседа за столом на секунду прекратилась, незнакомые калатари возмущенно переглянулись, но не встретив поддержки со стороны, принялись расспрашивать рядом сидящих о статусе новоприбывшей, позволившей себе опоздать на прием, усесться рядом с правителем и не соблюсти регламента приличествующих церемоний.
– Что за прием, предупредили бы, я может, приготовилась бы? – как ни в чем не бывало шепнула она Кэрсо-Ласу.
– Прибыл караван, на пятый день мы покинем Стейдвидж и продолжим наш путь, – также шепотом ответил Кэрсо-Лас.
Альк поднял бокал, голоса стихли.
– Я прошу минутку вашего внимания, – улыбнулся он собравшимся, – с этой минуты я объявляю начало ежегодного турнира воинов и магов, который завершится на третий день грандиозным пиршеством в честь наших уважаемых гостей, столь скоро собравшихся нас покинуть.
Грянуло дружное «Слава!», зазвенели кубки, Альк поднялся и стоя осушил свой бокал.
– Правитель, развейте мои сомнения, – поднялся со своего места высокий незнакомый калатари, чье лицо пересекал белый шрам, – в турнире будут участвовать все желающие?
