Перед дверью комнаты старика вновь бешено заколотилось сердце. На этот раз Марина подготовилась. Внутренние двери в доме были стандартные, как ставят в квартирах и офисах. Похожие стояли у них в редакции. Если кто-то забывал или терял ключ или по какой другой причине надо было войти в закрытый кабинет, язычок замка поддевали ножом между дверью и косяком, и он послушно влезал внутрь. И теперь Марина, взяв на кухне большой нож, просунула его в щель.
Замок поддался. Дверь отворилась. Медленно, с осторожность вошла в комнату. Наличие такой хлипкой двери явно не располагало к хранению секретов. Возможно, внутри были какие-то ловушки. Осмотрела потолок и верх стен, видеокамер нигде не видно. Никаких нитей, растяжек тоже нет. В комнате старика было на удивление неуютно. Справа стояла одноместная кровать, какие ставят в многоместных номерах дешевых гостиниц. Она была аккуратно застелена темным одеялом. За ней в углу небольшой комод. Слева почти во всю стену тянулся шкаф, на открытых полках которого стояли несколько книг. Все названия у них были на немецком языке. На некоторых рядом с названием виднелись замысловатые, непонятные знаки. Телефон должен быть или в шкафу, или в комоде. Марина сделала шаг в сторону шкафа. Протянула руку. Постояла мгновение в таком положении. Ничего не происходит. Значит, можно попробовать открыть. Медленно открыла одну дверцу. Тишина. Быстро пробежалась по всем полкам. Ничего интересного. Всякая ерунда. Значит – комод. Марина заведомо оставила его на потом. Комод внешне уже привлекал к себе внимание. А теперь, после обследования шкафа, стало понятно, что если есть в этой комнате что-то интересное, то оно находится в этом комоде. Сверху на нем стояли стаканы. Обычные граненые стаканы с налитой в них прозрачной жидкостью. На каждом сверху лежал засохший кусок черного хлеба. Марина подошла ближе. Бегло пересчитала стаканы – 27. Но они были поделены надвое. Справа стояло 18 стаканов, а слева 9. И на этих девяти, помимо хлеба, были маленькие горящие свечи. Каждая из них была в маленьком подсвечнике, которые втыкают в торт. Только эти были воткнуты в куски черного хлеба. Вот это тайна! Это настоящая тайна! У Марины, что называется, слюнки потекли. Внутри в выдвижных ящиках комода наверняка вместе с телефоном скрывается разгадка этого ритуального построения стаканов. Вероятнее всего, тут тоже понадобится нож, который Марина так и не выпускала из руки. Она решительно сделала шаг в сторону комода. И тут раздалась сирена. На спинке кровати предательски замигал фотоэлемент, направленный в сторону окна. Боже мой! Попасться на такой мякине.
Сирена была негромкой. Ее старик явно не услышал бы. Но у него, вероятнее всего, есть какой-нибудь пейджер, который дублирует это звук. Пришлось быстро ретироваться из комнаты, захлопнув за собой дверь, сбежать вниз, открыть входную дверь и, сев на диван в гостиной, ждать пренеприятнейшего разговора.
Проходя на траверзе остров Гремучий, взглянув на него, капитан на секунду засомневался – может, все-таки осмотреть. Тут и берег есть пологий с подветренной стороны, шлюпка пристать сможет. Так же и плот могло вынести на берег. Но это все потеря времени, в случае если девчонки на острове не окажется. А на берегу ничего и никого не видно. На плоту были сигнальные ракеты. Оказавшись на необитаемом острове, она непрестанно смотрела бы в море. И наверняка, едва завидев нас, сразу бы пустила ракету. Хотя вдруг девочка не разобралась с ракетницей? Вдруг выпустила все ракеты, пока дрейфовала в открытом море? Вдруг вообще лежит без сил или, еще хуже, без сознания, обессилевшая от качки, простуды или голода? Короче, этих «вдруг» может быть бесчисленное множество. А вот как из всего этого множества вариантов выбрать действительно верный? Вот это вот задача.
