Слава небесам, у меня хватило ума не запирать крылатых в неволю. Птицы так живут, на деревьях и кустарниках, в лесах и по лугам. Знают, что мои. Захотят – прилетят, пощебечут, позволят погладить себя, похвалятся опереньем. Не захотят – улетят. Надолго. Бывало такое. Как узнают, что горюю по ним – возвращаются. Мои же. Нам друг без друга – никак…
Вот она, первая крылатая. Птица Феникс. С огненным хвостом, гибкими сильными крыльями, изящным клювом и острым взглядом, прожигающим насквозь. Она меня из таких болот вытаскивала. Я тонула в мутной Неве, плутала в каменных джунглях, по тонким мосточкам над пропастью бродила. Все себя искала…
А помощница моя меня находила, горела вместе со мной. А потом возрождаться учила. Жить, поднимать глаза к небу, чувствовать запах травы. Помогала расти, мудреть, смелеть и иметь право на свободную жизнь, исключительно мою. Я всем обязана этой птице! Милая щебетунья, ты у меня лучшая!
Вторая красавица – лебедушка белая. Именно она отогревает и заботится о моих родных. Рассказывает, какие они у меня добрые, верные, терпеливые, родные. Да мне и доказывать теперь не надо, я твёрдо знаю, что у меня есть горсточка любящих людей, для которых я важна и значима.
А ещё друзья есть. Хоть и далекие… Подумать только: в рождественскую ночь случился мне интернетный привет от подруги с другого конца России-матушки. С которой мы со школьной скамьи трепетно дружили, а потом наши тропки разошлись и потерялись.
Я уж и не верила во встречу, а птица моя дивная её разыскала, адресок мой подсунула и минуточку нашла – пиши, мол, давай, время-то самое подходящее! Вот так чудеса в жизни и случаются. Благодаря лебёдушке открываются навстречу сердца людские, а незнакомые становятся знакомыми и родными душой.
И как от этого тепло!.. И сердцу мягко, будто лебедь крылом обнимает. Спасибо, милая, ты у меня лучшая!
А уж третья моя красавица невиданна! Жарким цветом оперенье светится, корона огнём блистает, глаза – алмазами! Это моя Жар-птица, строптивая, крылатая…
Именно она не дает мне ночами спать, усаживает за стол, подталкивает белый лист и тонко отточенный карандаш. Она рифмой меня мучает, мыслью пронзает, откровениями покоя лишает. Вот из-за этой крылатой я чаще всего и плачу. Потому что пронзает она меня в самое сердце…
И я пишу. Переписываю, зачеркиваю. Или без помарок, с первого раза и до конца, летяще и стремительно. А как Жар-птица оперенье расправит, так у меня дыханье перехватывает от великолепия такого! И цвета-пёрышки подобраны верно, и размер гармоничен. Красота, богатство…
А крылатая только хитро щурится да и насвистывает: «Ты не мне удивляешься… ты сейчас себе дивишься. Потому как я – это ведь ты…»
Спасибо, красота ты моя сердечная, ты лучшая для меня!..
Будьте со мной, птицы мои верные!
Не покиньте, не оставьте…
Мне тепло с вами в любую непогоду.
Я любую бурю с вами выдюжу.
Смотрю на вас, будто никогда не видела раньше. Как на соседей смотрю, с которыми прожила рядом десять лет, а отчества их так и не удосужилась узнать.
Я на вас, руки, совсем внимания не обращаю.
Есть и есть.
Как у всех.
А сегодня решила вглядеться.
Некрасивые. Неухоженные. Уже стареющие мои руки…
Что вы помните, а?
Самые крепкие руки на свете – руки папы.
Им всё было под силу – даже тяжёлущие чемоданы, на которые и смотреть страшно. Папины руки перемещали любые грузы в нужное место с лёгкостью.
