Собака жива и я тоже. История без слез о несносном бигле и его неудержимой хозяйке, которые отказались умирать - страница 2

Приятель из колледжа убедил меня, что без горячительных напитков мне не выжить (для подобных советов и нужны приятели из колледжа, не так ли?). Поэтому в свою Алфавитную жизнь я добавила еще и А[4] – для алкогольных напитков.

То есть для вина. И мартини. И коктейля «Маргарита» – без нее никак.

Итого – А, В, С и D. Я распределила свою новую Алфавитную жизнь, упаковала вещи и переехала, так что скрежет, который вы слышите, – не просто работа двигателя фургончика, несущего меня вперед; это хрипловатый смех судьбы надо мной.

В новом доме с собаками я провела семь недель – достаточно, чтобы установить время прогулок, приема пищи и распределить, кому какая часть дивана и кровати принадлежит.

К концу апреля у тринадцатилетнего на тот момент Ришелье случилось несколько приступов. В конце концов, рыдая и проклиная все на свете, я приняла решение его усыпить, зная, что так в первую очередь будет лучше для него.

В августе ветеринар сообщил мне, что у Рокси хроническая сердечная недостаточность. Так я лишилась своей второй собаки – вернулась домой и обнаружила ее на полу в гостиной перед книжным шкафом. Я тряслась в рыданиях, когда моя подруга Стейси везла меня к ветеринару. Тело Рокси лежало у меня на коленях. На обратном пути я свернулась калачиком на заднем сиденье ее машины и ревела еще сильнее.

В тот день по возвращении домой меня встретили лишь тишина и этот отвратительный зеленый ковер. Шел пятый месяц моей Алфавитной жизни, когда я лишилась одной из ее компонентов. Да, мне хотелось побыть одной, но это было уже слишком. Собаки всегда являлись неотъемлемой частью моей жизни. С ними меня связывали крепкие доверительные отношения, которые, в отличие от остальных, не разрушались. И вот я лишилась их тоже.

Последующие несколько недель тишина в доме сводила меня с ума. Я думала о том, чтобы снова завести собаку, но меня преследовали мысли о проклятии всех собачников – вы можете завести собаку, получать от нее безусловную любовь и безграничную радость, но только продлится это тринадцать или пятнадцать лет – как повезет. А после ваше сердце будет разбито вдребезги. Я решила, что не хочу переживать это снова.

И сбежала в Ирландию.

Однако поездка подошла к концу, и вот она я: сижу голая в ванне с молодым красавцем, потягиваю шампанское. Собаку я так и не завела. Означает ли это, что я разобралась в своей жизни? Или наоборот – запуталась еще сильнее?

– Эй, – Крис аккуратно коснулся моей ноги. – Задремала?

– Типа того, – я отставила свой бокал с шампанским и изобразила улыбку. – Предлагаю оставить истории про Ирландию на утро. Сейчас у нас есть дела поинтереснее.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – Крис подался вперед и обнял меня.

Прежде чем вылезти из ванной, я задула свечи.

Когда Крис проснулся, я выпила уже три чашки кофе и была готова к разговору. Про Ирландию, конечно. Я рассказала ему о пабах и караоке, о старинных замках и моем кузене, который затащил нас в частный клуб в Лимерике, хотя, как потом выяснилось, даже не являлся его членом; о зеленых скалах и захватывающих пейзажах, узких дорогах и кольцевых площадях (которые я в шутку называла «каруселями»); о том, что я оказалась чуть ли не на полметра выше большинства моих родственников. Крис слушал, смеялся от души и задавал вопросы.

– Мы посетили могилы наших прабабушек и прадедушек. Правда, после пришлось зайти на мессу, но это того стоило.