Собака жива и я тоже. История без слез о несносном бигле и его неудержимой хозяйке, которые отказались умирать - страница 3

– Ну да, нельзя же провести десять дней в Ирландии и не побывать на мессе.

Мы с Крисом оба воспитывались в католических семьях, ходили в католические школы и оба имели ирландские корни (хотя у Криса в роду были еще и немцы). Воспитание в католической вере связывает людей, особенно если они прошли еще и через католическую школу.

– Из церкви выбежали монашки и начали бить тебя по костяшкам пальцев? Или тебя шарахнуло молнией?

– Ни то ни другое, как ни странно! По поводу мессы: мне не хотелось ее посещать, потому что я приехала всего на десять дней.

– А там уже разрешены разводы? На территории Ирландии ты по-прежнему считаешься замужней дамой?

Мы сидели на кровати – я в ночной рубашке, Крис голый.

– Тогда я считалась бы грешницей.

– Очень сексуальной грешницей! Мне бы понравилось.

Мы посмеялись, потом Крис сказал:

– В твоем плане хорошо все, кроме того, что ты выбрала для побега католическую страну. Тебе задавали вопросы про развод, пока ты там была? Приходилось объяснять?

– Нет. Я просто не говорила на эту тему, – я изо всех сил старалась звучать беззаботно. На самом деле в Ирландии мне постоянно казалось, что у меня на лбу написана огромная буква «Р», то есть «РАЗВЕДЕНКА», особенно если учесть, что ни одного разведенного человека я там не встретила.

– Наверное, они решили, что я старая дева… Если спрашивали про семью, то Джей обычно рассказывал про свою жену и детей, а я просто стояла рядом и молчала.

– Ну и правильно… Значит, про мужа вопросов не было? И про детей тоже?

– Ну, Шеймус прошелся по этой теме под конец. Во время последнего завтрака у Клэр на кухне, когда мы все прощались. Он обнял меня и сказал на ухо: «Не понимаю, с хрена ль какой-нить чел не закинул на тебя свою руку и не сказал, что ты теперь его».

– Да, стиль своего кузена Шеймуса бесподобен!

– Я постоянно смеялась рядом с ним!

– Ты сказала ему, что многие пытались закинуть на тебя свою руку, но потерпели поражение?

Я выбрала своего первого мужа, не имея ни малейшего представления о нормальных отношениях. Тогда я знала лишь одно: традиционный брак (жена сидит дома, муж работает на нескольких работах, детишки бесятся и сходят с ума) не удался ни у кого из моих знакомых и ничем не привлекал меня. Такая схема мне не подходила, и поэтому в мужья я выбрала необычного парня хорватского происхождения. Он был очень умным (говорил на трех языках, да и познакомились мы в юридической школе), привлекательным (этакий Уиллем Дефо на стероидах; до этого я еще дойду) и бесконечно обаятельным. Однако при этом мой избранник ухитрялся быть самовлюбленным бабником и вдобавок принимал наркотики. Он-то думал, что я засяду дома и нарожаю ему кучу светловолосых голубоглазых ребятишек, в то время как сам он… ну, понятно.

Ничего удивительного, что на роль своего второго мужа я выбрала консервативного маменькина сынка со Среднего Запада, который был надежен, как… ну, в пределах его обсессивно-компульсивного расстройства, которое ему так и не диагностировали. У меня получалась своеобразная история Златовласки – этот слишком горяч, тот слишком холоден, этот слишком упрямый, тот чересчур мягкий… Я не рассчитывала, что в Ирландии или за ее пределами кто-то будет вникать во все это.

Крис знал мою историю – я рассказала ему все еще до того, как мы начали встречаться. До того как мы перешли из друзей по писательскому кружку в категорию друзей, лежащих в одной ванной с бокалами шампанского. Сначала я думала, что он пытается быть тактичным с женщиной, прошедшей через два развода, а сам просто-напросто ждет начала собрания писательского кружка, но потом заметила, что мы встречаемся за пару часов до его начала.