– Мне нельзя брать конфеты у незнакомцев, – сообщила сестра. Уверена, что конфетку ей хотелось, она же такая сладкоежка.
– А я не незнакомец, я подруга Джози. А значит, мы и с тобой подружимся. Даже если у тебя будут и свои друзья.
Анна улыбнулась и взяла конфетку. Ещё одну Ванесса вручила мне.
– Хочешь пойти к нам в гости? – спросила Анна.
– О, это так мило! – сказала Ванесса.
Нужно было мне пригласить её первой. Я собиралась, но было неловко: мы жили у бабушки только два дня. Я вздохнула с облегчением, когда Ванесса ответила:
– Боюсь, что не смогу. Мне нужно домой, помочь тёте. Может, в следующий раз. Я просто хотела убедиться, что Джози пережила этот день.
– Да, всё хорошо. Спасибо, – ответила я.
Ванесса улыбнулась так, будто я сделала ей комплимент.
– Отлично. Увидимся завтра за обедом. Рада знакомству, Анна.
Ванесса повернулась и пошла прочь. Интересно, её встретят или она пойдёт пешком? Школа была в каком-то богом забытом месте. До города, казалось, идти целую вечность – если, конечно, она жила там. Как-то не довелось спросить.
– Она классная, – сказала Анна. – Везёт тебе. Мне бы такую подругу.
– Будет ещё, – пообещала я и, прежде чем Анна снова успела загрустить, показала на парковку. – Смотри, вон мама!
Анна подпрыгнула и бодро побежала к маминой машине.
Я почувствовала, как внутри меня поутих фонтан радости. Встреча с Ванессой подняла мне настроение, но я вспомнила, что пора возвращаться домой, где нет телевизора, интернета и почти нет телефонной связи.
Жаль, Ванесса не смогла пойти с нами.
Хотя я подозревала, что бабушка Джеанни может её отпугнуть.
– Что это было? – Анна оторвалась от игрушек. Её голос дрожал.
Мы играли на старой площадке на заднем дворе. Ну, точнее, сестра играла, а я залезла на горку и делала домашку по математике. Почему учителя считают, что нужно столько задавать в первый же день?
– А что было? – спросила я. Я не хотела слезать и проверять. Я объелась приготовленными мамой спагетти.
– Тот звук…
– Я не…
Она вскрикнула, не дав мне закончить фразу, и забралась по ступенькам, чуть не уронив мои учебники.
– Осторожно! – возмутилась я, но она сказала: «Тссс!» – и трясущейся рукой показала на лес.
Я замолчала. Какое-то время я слышала только громкий стук своего сердца и быстрое дыхание Анны. Прошла минута. Я уже собралась отправить сестру вниз, посчитав, что она просто дурачится. Мне нужно было доделать уроки до темноты. Но тут из леса послышался шорох. По спине побежали мурашки, несмотря на жару и яркое солнце.
– Что… – зашептала я, потеряв дар речи.
Это был не просто треск сломанных веток. Я услышала голос. Голос старухи.
– Джооооозииииииии, – словно ветер стонал на кладбище.
Похожий голос преследовал меня в кошмарах.
– Анна, ты это слышишь?
Она кивнула. Забыв про тетрадки, я схватила сестру за руку и рванула к дому.
В этот раз я не разозлилась на Анну, которая снова пришла ко мне спать. На самом деле я бы сама к ней пришла, но она опередила меня. Мне не хотелось спать одной в этой чересчур большой комнате с чересчур большими окнами, выходящими на чересчур тёмный лес. Казалось, тени из чащи нападут на меня. Даже если я включу свет. Пришлось попросить Анну принести ночник с собой: я уже слишком взрослая, чтобы спать с ним.
Тетрадки с улицы забирала мама: больше я туда ни ногой. Я оправдалась тем, что на горке у меня закружилась голова. Вряд ли мама мне поверила, но она чувствовала вину за наш переезд, так что выполнила мою просьбу. Когда мама вернулась, я наблюдала за её реакцией. Слышала ли она то же, что и мы? Похоже, нет. Мне что, всё мерещится? Может, на меня так повлияло буйное воображение сестры?
