Любил он её?
Да, он отвечал на её любовь, но не всем своим сердцем, а всего лишь малой его частью. Большая часть его сердца принадлежала другой, той, к которой он и подойти не смел, о которой он мог только лишь мечтать.
И вдруг наступил тот миг…
Роковой.
Внезапный.
Ослепляющий.
Та, о которой Лёва лишь мечтал, как о несбыточном счастье, сама выбрала его.
И не стало с того мгновения для него ничего слаще её любви.
Лёва не понимал, чем он заслужил от этой женщины такую восхитительную любовь?
Не смог понять он потом и то, чем заслужил он такой внезапный её уход.
Она оставила Лёве записку на его письменном столе:
«Между нами всё кончено».
Лёва читал и перечитывал эту неожиданную записку и не мог встроить её смысл в структуру его отношений с той, которая целиком овладела всем его сердцем, вытеснив из него всех его прежних женщин.
На душе у Лёвы стало пусто, как бывает пусто в гильзе только что отстреленного снаряда, когда её латунный корпус всё ещё раскалён от выстрела, его жерло источает запах гари, а его хищное нутро ещё хранит в себе память о разрушительной мощи его былой начинки.
*
Лёве вспомнилось, каким целительным бальзамом изливалась ему на сердце Любочкина любовь. Сейчас, как никогда раньше, Лёва нуждался в этом бальзаме и знал, как вернуть его. Лёва перенёсся в прошлое, в ту роковую секунду, когда наисладчайшая из всех женщин приблизилась к нему и, обволакивая его, как ловчей сетью, колдовской силой своего гипнотического взгляда, произннесла твёрдо, раздельно и властно:
– С этой минуты ты мой и только мой.
Сердце у Лёвы сладко сжалось, как в предыдущий раз, и душа, хмелея от чарующего звучания голоса владычицы всего его существа, потянулась на этот зов.
«Нет!» – отпрянул Лёва остатками своего порабощённого сознания от вскипевшего в нём вожделения.
Теперь он не тот, что прежде.
Теперь он – носитель знания о пагубности этого вожделения!
Как много великой мудрости накоплено человечеством в предостережение от торжества предательской чувственности над разумом и обязательством перед тем, кто доверил тебе свою принятую тобою любовь!
От добра добра не ищут.
На чужом несчастье счастья не построишь.
Отольются кошке мышкины слёзки.
– И рад бы, и счастлив бы был стать твоим и только лишь твоим, да вот беда: не стою я твоей чудесной красоты.
«Теперь – резко кругом и – как можно быстрее бегом!
Иначе не устоять.
Иначе всё повторится, как в прошлый раз», – скомандовал себе Лёва и ушёл прочь. Уходил на «ватных» ногах, как от самого себя.
«От погибели ухожу!», – твердил себе мысленно Лёва.
*
Дома Лёва застаёт свою Любочку в слезах.
– Что с тобою, любовь моя? – заглядывает он в её глазки, притянув к себе её заплаканное личико.
– Я чуть от горя не умерла. Мне полчаса назад такой ужас привиделся наяву…
Мне вдруг привиделось, будто к тебе подошла красивая, но злая чёрная ведьма, превратилась в огромную паучиху и потащила тебя в свою страшную паутину, на погибель.
Лёва будто бы онемел от истинности этого Любочкиного видения, но справился с собою, приняв бодрый вид:
– Не плачь. Такие видения либо сбываются в тот же миг, либо не сбываются никогда.
Любочка поверила Лёве и сразу повеселела.
– Я сейчас побегу хлеба к ужину куплю. Ужин уже готов.
Не успел Лёва и опомниться от поразившего его Любочкиного видения, а она уже выбежала за дверь и устремилась через дорогу к магазину, окрылённая избавлением от нехороших предчувствий, ослеплённая счастьем от ласки своего любимого мужчины, прямёхонько под колёса незамеченной ею машины, прямёхонько на тот свет…
