Вместе с тем внутренней канвой всё-таки послужило реальное течение переживаний. Так что читателю, который верит в восприятие чужого опыта (иначе просто незачем читать дальше), предстоит позаботиться о проекции этого опыта на свою душевную органику, на свою жизнь.
* * *
Попробую описать книгу в виде оглавления, уточняя содержание глав. Примерно такую структуру она и должна иметь в действительности.
1. Ошеломлённость
Любое несчастье, наверное, в каком-то смысле внезапно – даже завершение постепенно надвигавшейся беды. Мы верим в лучшее; когда не можем уже верить, ещё можем надеяться; когда рушится последняя надежда, отодвигаем от себя само представление о несчастье; когда беда произошла, не сразу можем принять её как факт нашей жизни – и когда наконец этот факт вламывается в наше сознание, наступает ошеломление. Но особенно сильно на нас действует неожиданность, внезапное и резкое изменение внешних обстоятельств, которые для нас особенно важны. Неожиданность наносит и психосоматический удар (дистресс), и вызывает серьёзные душевные сдвиги. Подготовиться к неожиданному нельзя – на то оно и неожиданное. Можно лишь постоянно укреплять общее своё мировосприятие. Укреплять, но не притуплять, не стараться задубить душевную восприимчивость. Учиться смотреть открытым взглядом на всё возможное и невозможное, стремиться к лучшему в надежде, но не в недомыслии. Другое дело, как всё же управиться с неожиданностью, как выйти из ошеломлённого состояния.
Поначалу мы мало что можем сделать с тем из своих чувств, которое непосредственно поражено несчастьем. Эпицентр страдания претерпевает, разумеется, наибольшие потрясения. Поэтому максимальную нагрузку должны взять на себя другие, не столь задетые чувства. Иногда возникает желание вытеснить, изолировать уязвлённое чувство или вообще прекратить его агонию – добить, чтобы не мучилось и не мучило душу. Эта инстинктивная тяга к облегчению во что бы то ни стало легко объяснима с точки зрения психической механики, но на душевном уровне это лишь дешёвый соблазн, который может нам дорого обойтись. Другая крайность – концентрация на боли, душевный мазохизм, смакование несчастья. Посредине – напряжённая душевная работа.
2. Отчаяние
В этой эмоции много энергии, но её огонь скорее жжёт, чем светит. Он может распространиться на весь душевный организм и – «там человек сгорел»…
Беспросветное отношение к будущему. Психическая зацикленность на ложных надеждах – даже при понимании их ложности. Желание болезни, телесного страдания, как бы выводящего душевную боль наружу, материализующего её. Острое ощущение безнадёжной изломанности своей судьбы, искушение доломать её окончательно – вплоть до мыслей о самоубийстве. И множество других симптомов, иногда нелепо выглядящих со стороны, иногда усиленных внутренним наигрышем, но всё-таки серьёзных и трагических.
Суметь это пережить. Суметь выбраться из воронки Мальстрема, заметив за её стихийной силой те закономерности, по которым она затягивает одних и губит других (как в рассказе Эдгара По). Пусть обессиленным, опустошённым, пусть не к победе, а к осознанию поражения, но выбраться. Об этом дальше.
3. Поражение
Ощущение поражения, признание его – важнейший, хотя и самый болезненный этап переживания несчастья. В поражении мы исчерпываем самость, перестаём видеть опору в себе самих. У Рильке: «Всё, что мы побеждаем, – малость. Нас унижает наш успех…» И дальше: «Кого тот ангел победил, тот правым, не гордясь собою, выходит из такого боя в сознанье и расцвете сил…»
