Прослушивает скорбный доктор пульс.
Он собирает в скляночку удары:
В азарте собирателя такого раритета,
Как человеческой души ударные моменты,
Он забывает о синеющем больном.
Не так ли, наслаждаясь пониманьем,
Приговорил к агонии пожизненной
Раскованную душу,
Открывшую тебя
Как новый континент?
Твое нежное отчаяние,
Награжденное орденом Великого Ничто,
Перерастает в бутафорию непризнания –
И так понятно всем, что ты не понят –
Что нечего и понимать в тебе.
Не недооценивай до времени
Насильное объединение беглых каторжников
в пустыне,
Сбежавших глазами из тьмы,
Ушами из пространного молчания,
Обонянием из букета вакуума,
Осязанием из приспособленности к объятиям,
Всей душой – от снега, растертого с клубникой
неона.
Вырастут корни у зуба твоей мудрости
в чужой челюсти:
Дай только время –
Пусть пока связывает нечто,
Уподобленное общей колодке:
Спекуляция провалами ночей
Или общий смех.
Закладывай быков, Дидона!
Ибо земля исполнена благостыни.
Режь бычью шкуру на полоски!
Без геометрической хитрости
Не вместить в одно место этого мира
Двоих.
Эй, эй, эй! Спеши по адресу:
Направляю тебя стрелой из могучего лука,
Пробивающего тоннели надежды.
Меняй номера на машинах,
Знакомься с кюветами в поисках незастолбленной
Бонанцы:
Там (если верить слухам и мне)
Обнаженная Душа засмотрелась
В маленькое чистое зеркальце
Среди хищного ожидания болота.
Столкнешь ее пинком в затылок
Или заботливо унесешь от опасного места,
Сентиментально воркуя…
…К другому болоту?
Эй, эй, эй! Спеши по адресу,
Маленькая красная скорая помощь
С крыльями Эроса.
Прикоснись к запястью,
Слушай пульс, не любуясь,
Заботливо считай
Взрывник у бикфорда катарсиса.
