Семейная идиллия меня не привлекает. Я бесчувственный и жестокий? Возможно, но маловероятно!
Впрочем, я сразу же забываю обо всем, когда запираюсь в собственной квартире. Я уже давно живу отдельно от родственников. Моя уединенность и желание одиночества – единственная защита и оберег от них самих и их негатива.
Когда я встречаюсь с членами своей семьи на каком-нибудь семейном сборе, их взгляды всегда обращены на меня, даже когда они делают вид, будто смотрят в другую сторону или разговаривают. Что между нами общего? Человеческое молчание и человеческая отстраненность под глухой и кажущейся крепкой крышей дома – вот всё, что нас по-настоящему сближает. Мы бы могли поговорить друг с другом, но уверены, что каждый из нас не найдет именно таких тем, которые были бы действительно достойны обсуждения.
В дни осени все люди блеклы, с бесцветными глазами, выражающими безразличие, но может быть, безразличие действительно во мне – просто я делаю вид, что мне тягостно и грустно от людских бед и трудностей, но разве осень не время печалиться? Печалиться о серости мира, вытравливающей из души надежду на преодоление кризисов в жизни и собственных взглядов. А нужен ли я кому бы то ни было вообще?
Что же добавить?
(о противоречии)
Когда ангел прилетает к человеку, то задает ему один и тот же вопрос: «Хочешь ли ты, человек, чтобы я – ангел – стал твоим защитником, верным и преданным другом?»
Человек всегда без промедления и раздумий отвечает: «Да, конечно!».
Они обнимаются, а потом ангел становится невидимым. О его присутствии напоминает легкое колыхание лепестков на цветах в безветренную погоду или солнечным блик на стекле. Если же человек попадает в беду, ангел непременно откликается на его зов.
У меня с моим ангелом было так же. Мой ангел был красивым и статным.
Я относился к нему как к брату. Мы с ним бродили по земле. Находили приют в разных городах и странах. Однако всегда возвращались в мои родные края. В ночной темноте я освещал перед ним своей любовью, дружбой и преданностью весь мир. Днем я следовал за ним – тенью его больших белоснежных крыльев. Он указывал путь к тому, что делало меня добрым и благочестивым.
Иногда случалось так, что моя душа и человеческая сущность рассыпались на части. Так всегда бывает с людьми, когда они не знают, как поступить: много вариантов – и много исходов. Мы вместе находили правильное решение, и я вновь становился целым – самим собой. К слову, мой ангел также не раз находился на распутье.
Я брал его за руку. Он обнимал меня своим крылом.
Когда я спал, он был моим сном. Когда я бодрствовал, ангел был моей явью. Я был в ответе перед ним даже в большей степени, чем он передо мной, поскольку боялся сделать что-нибудь такое, что могло бы его обидеть. Кто знает, возможно, я, не замечая того, и совершал какие-нибудь поступки, огорчавшие моего ангела, только он молчал об этом.
Мы с ангелом проводили вместе много времени и ни о какой разлуке даже не помышляли. Не страшна разлука, пока знаешь, что можешь противопоставить ей желание быть вместе. А время шло, но мы не обращали на это внимания. Мой ангел хранитель – лучший из друзей. И в танце под мерцанием далеких галактик кружилась наша с ним дружба.
Всякая трагедия – это потрясение устоев, а наше существование – лишь незначительное препятствие на пути ее неотвратимой и всегда катастрофической воли.
