Страшился Колчак Сибири. Больше всего – партизан сибирских.
Всюду они: в сопках сибирских, в лесах, в горах, в селах и деревнях, рядом с фронтом, в глубоком тылу и даже в штабы проникают к белым.
Объединены партизаны в отряды, в полки. Есть целые партизанские армии. Нападают партизанские отряды на солдат Колчака, вступают в бои с войсками, взрывают мосты, разрушают железнодорожное полотно, поезда под откос пускают.
Много партизанских отрядов в лесах Сибири. Много отважных, лихих командиров. Один из них – Нестор Александрович Каландаришвили.
Бывало, в Сибири впервые услышат фамилию партизанского командира:
– Не наших кровей мужчина.
– Не наших краев фамилия.
И верно. Не сибиряк – южанин Нестор Каландаришвили. Родился в селе Квирикета, в далекой Грузии.
С детских лет возненавидел Каландаришвили царские порядки. Не раз хватали его жандармы. Судили. Гноили в тюрьмах. Когда произошла Великая Октябрьская революция, когда и здесь, в Сибири, люди разбились на красных, на белых, взял в руки винтовку Каландаришвили. Пошел защищать Советскую власть.
И вот гремит уже слава по всей Сибири:
– Каландаришвили!
– Каландаришвили!
Наводит фамилия страх на белых. Установили они большую награду тому, кто живым или мертвым доставит к ним партизанского командира.
Не получилось у них с наградой.
Подыскали убийцу белые. Наказ убийце: вступить в партизанский отряд. В одном из боев выстрелить в Каландаришвили. Пробрался в отряд убийца. Встретился с партизанами. Не поднялась у него рука. Сам явился к Каландаришвили, чистосердечно во всем признался.
Не получилось с убийством у белых. Решили поймать партизанского вожака. Снарядили специальный отряд. Как-то партизанским разведчикам удалось подключиться к телефонной линии белых. Взял Каландаришвили трубку.
– Ну как, напали на след Каландаришвили? – слышит он чей-то голос.
– Напали, – отвечает Каландаришвили. – Напали. Мало того, тут он, у нас в руках. Ждите, сейчас выезжаем.
Ждут белые офицеры. И верно – явился к ним Каландаришвили. Вошел в дом:
– Руки вверх! Сдавайтесь! Я – Каландаришвили.
Отважен, решителен Каландаришвили. Гремит о нем слава по всей Сибири:
– Наших кровей мужчина!
– Наших краёв фамилия!
Все громче в войсках у белых:
– Не страшны нам морозы.
– Не страшны нам просторы.
Кто же страшен?
– Партизаны!
В крестьянской семье Сизовых родился сын. По обычаю отцовскому, дедову, решили его крестить. Церковь и священник далеко. Ехать без малого двадцать верст.
Дорога то лесом идет, то полем, то влезет петлей на взгорок, то снова глухоманью, низиной тянется.
Зима. На санях двинулись в путь крестьяне. Едут и кум, и кума, и сватья, и сват, и сестра, и брат, и бабка, и дед, и теща, и тесть, и еще человек пятнадцать. Четверо саней – полно в них народу. Кто помоложе, рядом бегут на лыжах.
Растянулся торжественный поезд.
Прибыли в церковь. Окрестил новорожденного батюшка. Взял, опустил в купель. Вот и все – младенец теперь под защитой Бога считается.
Повернули домой крестьяне. Бегут лошаденки. Едут и кум, и кума, и сватья, и сват, и сестра, и брат, и бабка, и дед, и теща, и тесть, и еще человек пятнадцать. Кто помоложе – бегут на лыжах.
В это же время той же дорогой отступала колонна белых.
Среди белых солдат Филимон Косой. Знают солдаты: кругом партизаны. Неуютно солдатам в лесных просторах. Косит глазами Косой направо, косит глазами налево. Кусты, сугробы пронзает взглядом.
